Останься возле огня. Роман Владимирович МоргуновЧитать онлайн книгу.
на рабочее место. Вот, подумал он, теперь я по другую сторону стекла. Марина перехватила его взгляд и тут же прощально улыбнулась. Егор стал вспоминать, как он смотрит с этого места за стойкой вот сюда, на стоящих тут после концерта людей. Вечно что-нибудь придумывал. Фразы, которые они говорили, а он не мог слышать, намёки взглядов, о которых не мог сказать ничего конкретного. Марина так не него не смотрела. Она знала, что он уходит, а завтра придёт снова. Её взгляд провожал его и говорил «до завтра». А ещё она немного сочувствовала ему, что он проиграл чаевые и поэтому сжалилась над ним и предложила уйти пораньше. Вот это – настоящее.
А то, что он придумывает себе о невероятной белизне рук женщин, недышащих мужчинах и прочую лабуду – ерунда. Забава, которую он придумал сам себе, пока стоял за стойкой и мучался от безделья.
Егор вставил наушники в уши, нашёл в телефоне плейлист дня и не глядя нажал на треугольную кнопочку. Задрожали струны Placebo, знакомый голос создал ритм шагам песней Every You, Every Me. Город побежал справа и слева. Вот это правильные глюки, решил Егор. Настоящие! Он прибавил громкости. Очень уж хотелось, что песни звучали не столько в ушах, сколько внутри головы. Так, чтобы выходили из мозга. Странное, надо думать, желание, но это лучше, чем когда тебе что-то кажется.
Когда быстро идёшь, не смотришь по сторонам, а ещё в музыке, то не ты наблюдаешь за городом, а город смотрит за тобой. Теперь, когда ты быстр и с музыкой, можно быть странным. Можно шевелить губами, когда подпеваешь, и тебя все поймут. Даже если ты петь будешь, то да, конечно, оглядываться на тебя будут, но понимающе, улыбаясь такому понятному чудачеству.
Но Егор не пел.
Перед подъездом прервал Moby и его Extreme Ways и вытащил наушники. Открывающаяся дверь была по-прежнему тяжела и визглива. Вторую неделю мерцала одна из ламп. Музыка так зарядила Егора, что на третий этаж он поднялся по ступенькам. Вокруг пахло мерзким куревом и сыростью. Гулко отдавались шаги.
Вот это настоящий мир. Серый, лязгающий, железный. Никакой ваты в ушах. Нет золота и бархата.
Квартира Егора была прямым продолжением настоящего мира. Маленький коридор с грязной тряпкой для ботинок; кран, который капал с начала времён; маленькое полотенце, которое уж неделю назад надо было бросить в стирку, да никак руки не доходят. Единственная комната представляла собой внутренность чёрной тучи, повисшей на третьем этаже. Стены угадывались, но не были видны. Плотные шторы прятали окно. Солнечный свет не проникал сюда и днём, это чувствовалось. Когда бы и кто сюда ни зашёл, он должен был почувствовать, что тьма обжилась здесь давно. Егор смело вошёл и по памяти рукой нашёл кнопку настольной лампы. Свет, словно выстрел, упёрся в точку на крышке стола, с трудом двигая тьму от себя.
Но Егору было достаточно. Он легко оставил один рюкзак, правой рукой подхватил другой, который был где-то там. Этот второй рюкзак был меньше, легче и с открытой пастью почти что ждал, что в него что-то положат. Егор действительно стал в него накидывать какие-то штуки, которые кучей хлама лежали на столе. Потом хозяин квартиры скрылся от света в