Во власти безумия. Кир Николаевич НеизвестныйЧитать онлайн книгу.
скорее даже кровью самого Фильо, была сделана эта надпись:
«Теперь уходи на шестой этаж. Дьявол ближе, чем твои вера и надежда».
***
Олег спал и ему был сон.
Огнем горело небо и перекатывалось огненным громом, рождая раскаленные смерчи, а под ним чернела сожженная земля. В центре высилось сгоревшее дерево, черными ветвями отбрасывая рваные скрюченные тени. Возле дерева стоял спиной к нему человек. На плечах его старый плащ в дырах, полощется на ветру, но не может быть сорван – крепко пристегнут к стальным черным латам. У человека на голове капюшон, скрывает истинное лицо от взгляда. Он стал говорить, а порывистый ветер, и горящее небо ему не были помехой:
– Южнее Змеиных валов, в землях Самарии, и городе Салим, где царем был извечный, не имеющий ни рождения ни смерти Мелхиседек, был построен первый Вавилонский столб. Вы знаете, как трагично закончилась эта история, хотя лучше будет сказать – попытка человека, если не вернутся в райские кущи, так хотя бы приблизится к богу. Нашептать ему в ухо то, что пытались накричать молитвами, прежними годами, прожитых в безропотной надежде.
Вы пытались еще несколько раз дотянуться до небес. В аравийской пустыни и вовсе не бросали этих попыток. Но каждый раз ангелы пресекали человеческие старания.
Все потому, что богу не угодны люди. Цивилизация, словно Элохимова кунсткамера, в которую попадают исключительно из-за отбора по уродству, для насмешек его свиты. Наблюдать, как в этом котле варится суп из человеческих голов, и после выбрать среди них самую готовую, уварившуюся.
– Вот тут, – он обвел руками горящую, сожженную пустошь – начинается первый «черный шестидесяти семи локтевой» вавилонский столб. Они намерены достроить эту башню, но не для надежды увидеть ЕГО. Нет. Но ради познания мудрости тьмы. Всемогущества нефилима Нестора и мести яростных хулителей Салима. – Он обернулся на Олега, и тот ахнул от ужаса увиденного, но рыцарь продолжил. – Неведомы их начинания небесам, не под ЕГО взором замыслили страшную крамолу, а потому останутся едины до первого дня торжества греха.
***
В ужасе он проснулся, и еще не осознавая себя, кинулся на кухню, схватил стакан, плеснул воды из-под крана, оттер рот. Затренькал над головой детский велосипедный звонок, и словно трамвай, стал удалять вглубь дома, туда, где не должно было быть ничего. Пришло видение, но он уже понимал, что, что-то подобное должно было случиться:
«Черные тоннели смерти выросли в его солнечном сплетении, и туда, в эти тоннели, медленно, словно гутой туман, перетекает его сознание. Олег знал, что умирает, но в большей степени, чем ожидание исхода, ждал того, с кем может договориться. И он приходит – в черных блестящих латах и пробитом походном плаще, голова накрыта капюшоном, что таит в черной тьме чудовищную маску разложения. Он рыцарь смерти, в его руках жуткое орудие жнеца. Олег заговорил с ним, но он глух к словам, и тогда он предлагает рыцарю то, от чего тот не может отказаться