Смерть в середине лета. Юкио МисимаЧитать онлайн книгу.
Дернув Кацуо за руку, она зашагала к выходу.
За ужином Томоко долго молчала, а потом сказала мужу:
– А вид у тебя ничего, довольный. Что-то непохоже, чтоб ты сильно переживал.
Масару поперхнулся и оглянулся на соседние столики.
– Ты что, не понимаешь? Я же ради тебя стараюсь, тебя хочу подбодрить.
– Можешь так уж сильно не стараться.
– Не будь эгоисткой. Подумай о том, как все это действует на малыша.
– Все равно! Какая из меня мать!
Ужин был испорчен.
Отчаяние, в котором постоянно пребывала жена, начинало угнетать Масару. У мужчины, помимо дома, есть еще и работа, она помогает отвлечься. Томоко же не ведала других забот, кроме своего несчастья. Каждый вечер, приходя с работы, Масару был вынужден выслушивать одни и те же однообразные жалобы. Теперь он старался приходить домой попозже.
Томоко позвала горничную, которая прежде служила у них, и отдала ей все игрушки Киёо и Кэйко – у той были дети такого же возраста.
Однажды Томоко проснулась утром позже обычного. На другом краю широкой кровати, свернувшись калачиком, спал муж, вернувшийся накануне поздно и в подпитии. В спальне еще не выветрился кислый запах спиртного. Масару перевернулся на другой бок, пружины застонали. Теперь, когда из троих детей остался один Кацуо, Томоко укладывала его на втором этаже, в их супружеской спальне, хоть и знала, что это неправильно. Сейчас сквозь две белые москитные сетки – одна над двуспальной постелью, другая над кроватью малыша – ей было видно личико ровно дышащего во сне сына. Кацуо почему-то всегда спал, скривив ротик.
Томоко высунула руку из-под полога и потянула за шнурок. Приятно было разгоряченной со сна ладонью ощущать грубую шероховатость шнура. Полог слегка разошелся. Ветви росшей под окном фирмианы, подсвеченные снизу солнцем, чернели густой тенью, широкие листья отливали нежно-зеленым. Оживленно чирикали воробьи. Они вечно затевали тарарам с утра пораньше, а потом, разделившись на группки, устраивали возню на крыше, в желобе для стока дождевой воды. Их коготки мелким горохом постукивали над головой то в один конец крыши, то в другой. Услышав знакомый перестук, Томоко невольно улыбнулась.
Утро выдалось чудесное. Вроде бы ничего особенного в нем и не было, но Томоко остро почувствовала его прелесть. Она лежала неподвижно, не отрывая головы от подушки, и всю ее переполняло ощущение счастья.
Вдруг Томоко встрепенулась – причина блаженного пробуждения стала ей понятна. Впервые за все время ей не приснились погибшие дети. Каждую ночь она видела их во сне, а сегодня – нет. Вместо них приснилось что-то глупое и приятное.
Томоко испугалась собственного бездушия и легкомыслия, заплакала, мысленно умоляя души ее несчастных детей простить бессердечную мать. Проснулся Масару, искоса поглядел на рыдающую жену. В ее лице он заметил нечто новое – на смену всегдашнему отчаянию пришла умиротворенность.
– Опять видела их во сне?
Жене