Первая формула. Р. ВирдиЧитать онлайн книгу.
всполошился я.
– Пойду поговорю с Халимом. Об историях.
Я едва не дернулся за ним, но остался на месте, выбирая из двух вариантов. Либо сижу и выполняю задание, что позволит мне развить свой ум и сделать шаг на пути к искусству плетения, либо пристаю к Маграбу с вопросами насчет таинственной истории.
Все равно что выбирать между водой и воздухом. Опытный человек скажет: недостаток воздуха погубит тебя быстрее, чем жажда; только это ерунда. Время убивает нас так или иначе, и вопрос не в том, насколько быстро, а в том, что тебе нужно для жизни именно сейчас. Мне требовались истории и та магия, которой они пропитаны, однако в итоге я решил, что плетения для меня на первом месте. О чем Маграб говорил с Халимом, выпытаю после. Уж как-нибудь.
Я устроился удобнее и смотрел на свечу до тех пор, пока ее огонек не запылал в моей голове. Устав, закрыл глаза. Неподвижный и яркий язычок никуда не делся, и я удерживал его в сознании твердо, как раньше – надоевшие до смерти камни. Ни на что не отвлекался, поэтому пламя не плясало и не гасло.
Настоящий огонь себя так не ведет, и усилие отозвалось в самой середине черепа, затем боль сместилась ко лбу. Вскоре у меня появилось ощущение, что голову изо всех сил сжимает десяток крепких рук, пытаясь ее раздавить. Боль росла, а вместе с ней – искушение все бросить. Хотелось спать, но я отогнал дрему и удвоил старания.
На верхнюю губу упала капелька влаги, и я почувствовал вкус меди и соли. Невольно распахнув глаза, дернулся и отпустил мысленный образ.
Из носа выкатилась струйка крови. Голова гудела так, словно меня пнули ногой в висок, и все же мной овладела эйфория.
Тот, кто знает, какое испытываешь наслаждение, заваливаясь в постель после тяжелого трудового дня, меня поймет. Я словно несколько дней подряд таскал кирпичи на стройке.
Неожиданно до меня дошло, что мой разум окреп – во всяком случае, его область, которую я мог контролировать, расширилась. Если Маграб не лукавил, то должна была усилиться и способность управлять этим пространством.
Я с трудом совладал с желанием откинуться на спину. Горящий огонек вновь приковал к себе мое внимание, и я забыл обо всем, кроме свечи.
Впрочем, голова ныть не перестала, а теперь заболели еще и глаза. Картинка начала сопротивляться, хотя я потратил уйму времени, чтобы заставить ее замереть. Огонек возобновил пляску, повинуясь только ему понятному ритму, – то качался, то подпрыгивал. Вырос, затем уменьшился до крохотной искорки и вновь вернулся к прежним размерам. Я словно наблюдал за живым существом, не желающим, чтобы его свободу ограничивали. Огонь боролся, стремился вырасти и вырваться наружу; его удерживала лишь свечка с фитилем да жестяная банка.
– Как успехи?
Я резко выпрямился. Грудь вдруг пронзило ледяной иглой, дыхание пресеклось. Посчитав до десяти, мне удалось умерить сердцебиение и очистить усталый мозг.
Маграб, держа в руке деревянную чашу, поднялся на сцену. Поставив ее на пол, он положил сверху тонкую, свернутую вдвое лепешку и указал на пищу:
– Наверное,