Моя жизнь. Том I. Рихард ВагнерЧитать онлайн книгу.
врага: она тоже в неволе, но хитростью освобождается из плена и является ему в условиях, при которых производит на него впечатление небесного видения. Они любят друг друга, бегут оба в пустыню и здесь узнают, что судьба предназначила им быть смертельными врагами.
Уже раньше заметные в Лойбальде признаки помешательства после этого открытия усиливаются. Этому помогает дух отца, беспрестанно становящийся между влюбленными при всех их попытках к сближению. Но не один этот дух мешает примиряющей любви между Лойбальдом и Аделаидой – появляется еще дух Родериха и к нему, по методе Шекспира в «Ричарде III», присоединяются духи остальных убитых Лойбальдом членов семьи его возлюбленной. От беспрерывной навязчивости этих духов Лойбальд пытается освободиться колдовством при помощи одного беспутного негодяя по имени Фламминг, к нему приставшего. Одна из ведьм Макбета должна прогнать духов: так как она не может добросовестно выполнить эту задачу, Лойбальд в ярости кончает и с нею, она же, умирая, напускает на него все полчище служащих ей темных сил в дополнение к тем, которые сами к нему липнут. Изнемогая от нестерпимых мучений, Лойбальд в припадке крайнего умоисступления обрушивается на свою возлюбленную как на причину всех зол. Он в бешенстве закалывает ее и затем внезапно успокаивается: голова его падает к ней на колени, она дарит ему свои последние ласки, кровь ее льется струей на него, и он умирает[89].
Конечно, я использовал все, что было в моем распоряжении, начиная с известных мне рассказов о похождениях рыцарей и кончая «Лиром» и «Макбетом», чтобы насытить драму душещипательными ситуациями. Главным же украшением моего творения был его язык, заимствованный у Шекспира из его богатейшего патетического и юмористического словаря. Смелость высокопарного и нарочито выспренного слога повергла дядю Адольфа в испуг и изумление. Он не мог понять, как я ухитрился не только извлечь и пустить в ход одни только самые вычурные выражения из «Лира» и «Гёца фон Берлихингена», но еще и преувеличить их. Порицания по поводу нелепо потерянного времени, из-за того, что я сбился с пути, – все это положительно оглушило меня. Но при этом в глубине души я утешал себя одним: я знал то, чего еще никто знать не мог, а именно – что мое творение можно было бы правильно оценить лишь в том случае, если бы оно было снабжено музыкой. Я решил эту музыку написать и, не откладывая, заняться этим в ближайшем будущем.
Здесь я хочу рассказать, как сложились мои отношения к музыке, и дол-жен начать с самого начала.
В нашей семье две сестры занимались музыкой: старшая, Розалия, играла на фортепьяно, без особенного, впрочем, успеха; Клара, напротив, была гораздо способнее. При большом музыкальном чувстве и красивом теплом тоне в игре на фортепьяно у нее был такой прекрасный, полный душевной выразительности голос, настолько притом рано и ярко развившийся, что под руководством известного в то время учителя пения Микша[90] она уже в пятнадцать лет казалась совершенно созревшей для
Конечно, юношеское творение Вагнера перегружено сценами убийств, зловещего колдовства, невероятными событиями, столкновениями с призраками. Однако при всем несовершенстве сюжета, с таким неподражаемым юмором описанного Вагнером в мемуарах, все же очень важно обратить внимание на то, что в нем Вагнер впервые приходит к идее искупительной смерти во имя любви, что впоследствии с блеском воплотит в «Летучем Голландце», «Тангейзере» и «Тристане». Жертвенная всепрощающая Любовь в самом высоком понимании этого слова станет основным лейтмотивом всего творчества Вагнера. Кроме того, именно сочиняя «Лойбальда и Аделаиду» Вагнер впервые задумался о карьере композитора, причем композитора, самостоятельно сочиняющего либретто для своих опер. Поэтому его юношеский опыт в процессе становления личности Вагнера не стоит недооценивать.
Микш Иоганн Алоиз (Mieksch; 1765–1845), знаменитый певец и учитель пения. Мальчиком начинал в качестве хориста; в 1786 г. стал певцом придворной церкви в Дрездене; с 1799 г. стал выступать на сцене. Педагогическую деятельность начал в 1801 г. В 1820 г. стал хормейстером Дрезденской придворной оперы. Пожалуй, самой знаменитой ученицей Микша стала Вильгельмина Шрёдер-Девриент.