История русского народа. Николай ПолевойЧитать онлайн книгу.
не пить его», – говорил он. Иудейский закон не нравился ему, как закон народа рассеянного и бедствующего. Кроме того, греческие проповедники изобразили ему в отвратительных красках и мусульман, и жидов.
Константин Порфирородный за 40 лет до Владимира, говорил, что варвары – руссы, хазары и турки – всего более стараются выведать у греков тайну греческого огня, достать греческие одежды греков и вступать в брачные союзы с императорами греческими. Он объяснял сыну своему, как должно ему отговариваться от всех их требований, как должно говорить, что греки не могут давать иноплеменникам одежды, отличающей великих императоров Царьграда; что ангел принес с неба тайну греческого огня и что христианские государи, императоры Царьграда, не могут быть в родственном союзе ни с кем из иноплеменных, тем более с язычниками. Немногие примеры нарушения этого правила греки оправдывали хитрым образом, утверждая, что по особым, великим причинам члены императорского семейства и сами греческие императоры могут жениться на дочерях язычников, очищая их крещением. Таким образом, христианская вера делалась условием родства с греческими императорами. Владимир понял это, увидел новое средство к почестям и объявил, что готов принять закон христианский, но требует руки греческой царевны, сестры Василия и Константина. «Тогда крещусь», – говорил он.
Владимир лучше Святослава знал свойства народа, и если должно почесть его и первосвященником славянского идолослужения, то тем легче мог он сделать новую, важную перемену. «Придайте ума советом вашим, – говорил Владимир своим боярам и дружине. – Что вы мне скажете? Греки беседовали со мною: они хулят все другие веры и хвалят свой закон. Много они мне говорили о создании, бытии мира и будущей жизни; хитро говорят они; любо и чудно слушать их». «Никто не хулит своего, а всякий хвалит, – отвечали советники Владимира, – но если бы не хорош был закон греческий, то Ольга, бабка твоя, мудрейшая из всех человеков, не приняла бы его». Итак, воле князя ничто не противилось. «Где примем крещение?» – спросил Владимир. «Где тебе угодно», – отвечали ему.
Думаем, что предложение Владимира сначала изумило греков. Предложение отдать греческую царевну за варвара, скифа, убийцу родного брата ужаснуло греческих царей и двор их. Василий, набожный, в старости носивший власяницу инока под царской багряницей, не пивший вина и не евший мяса, мог и в зрелых летах усердно желал причастия славе апостолов, проповедников Евангелия, мог ревновать просвещение христианством другой земли, где некогда, по преданиям, шествовал апостол Андрей. Патриарх Царьградский также мог разделять это желание, усиливаемое враждой к папе. Но ни ревность к святой вере, ни политические выгоды не могли убедить Царьградский двор согласиться на желание Владимира. Не знаем, что отвечали ему; но на следующий год хоругви руссов возвевались в стране, дотоле не испытывавшей вполне силы русского оружия. Ладьи руссов и сам Владимир явились под Херсоном, главным