Тропа бабьих слез. Владимир ТопилинЧитать онлайн книгу.
и наглухо заткнул его своей шапкой, чтобы зверек не выскочил раньше времени. Ловко орудуя острым ножом, Егор рубил прутики для обмета. На постановку ловчей сети ушло не больше десяти минут. Когда сорокаметровый обмет полукругом занял свое место, охотники вернулись назад, к кедру, топорами ошкурили (сняли кору) дерево со всех сторон на высоту человеческого роста, чтобы соболь ночью не запрыгнул на дерево, и только после этого позаботились о себе.
Жаром знойного солнца пыхнула длинная нодья. Горячие языки пламени охватили смолистые накаты высохшего кедра. Без треска, отдавая равномерное тепло, с мягким шипением запел песню продолжения жизни верный друг людей тайги костер. Подхваченный ладонями огня, беспокойно зашумел закопченный котелок. Расплавленный в воду снег закипел проворным ручейком. Над полянкой потянулся духмяный запах свежезаваренного чая.
Егор положил на котомку походный ужин: большие куски вареной оленины, промерзшие лепешки, разлил по кружкам чай. Расположившись на перевернутые лыжи, охотник долго смотрел в темноту за дерево, потом негромко позвал:
– Семен! Все готово, айда на трапезу!
– Иду! – был ответ старшего товарища. За этим донеслась тяжелая поступь широких, камусных лыж[7] и, как объяснение своих действий – короткое дополнение: – Сейчас, колокольчики проверю…
На правах старшего товарища Семен третий раз проверяет обмет. Не доверяя Егору, опытный в очередной раз обошел расставленную за кедром полукругом сеть, ощупал кошели, насторожил колокольчики, отоптал подозрительные кочки, срубил мелкие деревца. Но на этом не успокоился. Вернувшись к костру, присаживаясь подле костра, промысловик все еще недовольно бурчал себе под нос упреки:
– Нехорошее место… плотное. Деревьев много. Как пойдет соболь верхом, опять ложкой снег хлебать будем…
Егор молчит, одним ухом слушает наставника, другим караулит темноту, звонкие колокольчики. Хитрый аскыр может выскочить в любое мгновение, скрываясь за деревьями, неслышными прыжками заскочить на пихту, перепрыгнуть на соседнюю рябину, через обмет – и поминай как звали. Так было в первую ночь, когда Семен не срубил прогнувшийся в дугу куст черемухи. Надеялся промысловик, что зверек пойдет вниз, к россыпи. Однако, на удивление, соболь пошел наискось, влево, вдоль горы, через черемуху. О том, что зверек убежал еще в первой половине ночи, охотники узнали утром, когда рассвело. Ох и корил себя Семен за свое попустительство. «Стоило один раз махнуть топором, и соболь был в котомке!» – ворчал он весь последующий день. А вот после второй неудачной, пустой ночи досталось Егору! Не сбил молодой охотник со старого пня снежный гриб, думал, до обмета далеко, зверек не допрыгнет. Но хитрый соболь перескочил через сеть именно там, преодолев в прыжке под уклон около четырех метров. Семен ругал его отборными словами, считая виноватым. Егору ничего не оставалось, как, удивляясь прыти аскыра, молча слушать наставника. Таков уж характер у Егора, промолчит, когда на него ругаются, слова не скажет,
Камусные лыжи (камуски) – называются так потому, что с нижней, ходовой стороны они подбиты или подклеены камусом – шкуркой, снятой с ног (с голени) северного оленя, лося или лошади.