Колымская сага. Ирина БесединаЧитать онлайн книгу.
абсурдность своей отдельности. Двое чувствуют себя одним, единым с любимой или с любимым, с лежащим рядом и посапывающим ребёнком. В этой двойственности – единство.
Они сидели рядом и наслаждались дыханием, которое стало общим. Вновь рождалась и укреплялась любовь. Это парадокс любви: вас двое и всё же вы чувствуете себя одним. Драгоценные мгновения.
Так это было в далёком холодном краю, в убогом домишке, предназначенном для хранения проб керна, поднятого с потаённых глубин мёрзлой земли. По стенам бегали блики горящего в печи угля, тишина нарушалась только дыханием двоих, прижавшихся плечами друг к другу. Постепенно переплелись руки, губы дали первый после разлуки поцелуй.
«Мы вместе, мы не расстанемся», – подумали они одновременно.
Наступило первое общее утро. Дети крепко спали. Ольга и Иван вышли на низкое крыльцо. Солнце ещё не взошло. Но в необыкновенной тиши сопок занималась заря.
– Оля, я полюбил этот край. Прими и ты его. Мы будем вместе и не расстанемся.
– Я бы хотела пойти с тобой вместе в лес на буровую. Так интересно посмотреть, как вы ищите золото.
– Это не женское и уж вовсе не детское дело. Тем более что скоро зима. Вам придётся переждать её здесь. А когда будет тепло, я вас возьму с собой в нашу полевую партию. А сейчас надо обеспечить тепло на зиму и еду для семьи.
Они вернулись в дом.
– Ваня, а какие зори здесь тихие!
Он рассмеялся. Шуметь пока было некому. Была заря, начало колымского строительства, дорог, приисков. Заря добытчиков земных северных богатств.
– Оля, я хотел бы, чтобы ты поняла, почему я полюбил свою работу геолога, чем для меня стала геологическая разведка именно в этом краю.
Ольга и Иван сидели около печки в своём временном жилище, где их дети обрели сытость, тепло и покой. Пока дети спали, Иван хотел многое рассказать Ольге. Они вместе. И так пойдут по жизни. Душой она должна понимать его. И тогда их любовь будет настоящей.
– Решение стать геологом-разведчиком обрело во мне силу после первой практики в институте. Руководителем практики у нас был опытный геолог. Он был неутомим в пеших переходах, его не затрагивали неудобства таёжного быта. Внимательно, задумчиво, пристально он всматривался в сколки каменных пород. А вечером разговор у костра. Поначалу дельный и серьёзный, потом шутливый, освящало всё это – гитара и песня. Ты же знаешь, у меня голос как раз для тайги. На сцене всё мельчает. Руководителя звали Шахов Феликс Николаевич[6]. Про него можно долго рассказывать. Сейчас у нас времени маловато. Скоро дети проснутся и потребуют внимания. Но как-нибудь я тебе о нём расскажу.
А сейчас я хочу сказать тебе, почему для меня важно быть геологом здесь, на Колыме. Можно жить горожанином, просыпаться в тёплой комнате, пить горячий чай, иметь работу, способную представляться смыслом жизни. А здесь надо спать на мёрзлой земле в лесотундре. Спросонья, дрожа от холода, влезать в холодную одежду, умываться из полузамёрзшего ручья, потом разжигать костёр из отсыревших дров нечувствительными
Шахов Феликс Николаевич безусловно заслуживает внимания как личность. Он прожил жизнь невероятную. Офицер русской армии в годы Первой мировой войны, горный инженер, исследователь сибирских недр, создатель ряда научных направлений в геологии, блестящий педагог, заключенный ГУЛАГа (пять лет на Колыме), кавалер ордена Ленина и двух орденов Красного Знамени, член-корреспондент Академии наук СССР. Родился 24 октября 1894 года в селе Белоярском Томской губернии. В 1922 году окончил горный факультет ТТИ (Томский технологический институт). Он последовательно прошёл все ступеньки научной карьеры. В 1931 году становится организатором и первым заведующим кафедрой рудных месторождений. В 1935 году утверждён в звании профессора Томского индустриального института. В 1939 году – декан геолого-разведочного факультета. Он одним из первых предвосхитил возрастание спроса на редкие и радиоактивные элементы.
В 1949 году арестован. Пять лет тюрем и магаданских лагерей, где он продолжал работать геологом и даже обнаружил золото в колымских гранитах. В 1954 году был освобождён и реабилитирован, вернулся в Томский политехнический институт на кафедру полезных ископаемых.
Скончался 30 октября 1971 года. В память о нём на фасаде горного корпуса ТПУ помещена мемориальная доска. В Томском микрорайоне Наука есть улица Шахова.
(Сведения взяты из журнала «Томский политех».)