Пять похищенных монахов. Юрий КовальЧитать онлайн книгу.
из двадцать девятой квартиры в этот момент прямо в брюках лежал на кровати. Он спал, и ему снился сон, будто он идёт по переулку, а навстречу – Райка Паукова.
«Рая, я хочу мороженого», – говорит ей будто бы Жилец.
А Райка отвечает:
«Уважаемый Жилец, хочите крем-бруле?»
И вот он будто бы начинает хотеть «крем-бруле», а Райка говорит:
«Уважаемый Жилец, а кто вам готовит первое и второе?»
А Жилец отвечает:
«Никто. Я один на этом свете».
А Райка говорит:
«Да заходите же вы ко мне. У меня курица на газу».
А Жилец и говорит:
«Я только об этом и мечтаю».
И Райка только открыла рот, чтоб сказать Жильцу ещё что-нибудь приятное, но тут он проснулся, потому что в дверь кто-то сильно стучал.
Жилец поднялся, накинул пиджак и, приоткрыв парадную дверь, улыбнулся:
– А, музыканты, прошу, пожалуйста. Можете заходить.
– А чего нам заходить, – ответил Крендель. – Нам заходить нечего.
– Вот тебе раз, – сказал Жилец. – Да заходите же, раз пришли.
– А чего нам заходить, – повторил Крендель, проходя в комнату. – Нам заходить нечего.
В пасмурной комнате Жильца Крендель помрачнел и был похож сейчас на слесаря-сантехника, которого вызвали чинить умывальник. Неприветливо глядел он на измятую кровать, на ботинок, который стоял у кровати, и на другой ботинок, отошедший от первого на несколько шагов.
– Вот видите, – сказал Жилец. – Живу монах монахом. Один как перст.
– Монахом? – спросил Крендель.
– Да, – подтвердил Жилец. – Монах монахом.
– Как же это?
– А так. Один в двухкомнатной квартире и во всём мире. Так что близкого существа не имею. А ты один живёшь или нет?
– Я? – удивился Крендель.
– Ты, – подтвердил Жилец.
– Не один я. Вон Юрка – брат, да мама с папой на Севере.
– Ерунда всё это, – сказал Жилец. – Мираж.
– Как это так! У меня и мать, и отец, и бабушка Волк, да в школе приятели, в голубином клубе, да вон Юрка-брат.
– И Юрка-брат, и мать, и отец, а всё равно один ты на этом свете. Понимает ли тебя кто-нибудь?
– Да вон Юрка-то брат, – сказал Крендель, показывая на меня. – Чего ж ему не понять?
– До глубины души понимает он тебя, Юрка-то брат? – допытывался Жилец.
– А чего ж ему не понять?
Я ему головой киваю: ещё бы, дескать.
– Нет, милый, – сказал Жилец. – Не понимает он тебя, и никому тебя не понять – не только Юрке-брату.
Я и вправду ничего не понимал, а только глядел на Жильца.
Но тут Крендель, которого никто не понимает, прищурился, подошёл поближе к Жильцу и сказал:
– Где монахи?
– Какие монахи?
– Которых вы увели.
– Я? Монахов? – вскипел Жилец. – Что вы дурака валяете?!
– А это что такое, гражданин? – сказал тогда