Я попал 4. Огненное лето 44-го. Владимир ПоселягинЧитать онлайн книгу.
принимал грузовик, проверял всё, ефрейтор с ним в кабине поедет, я показывал девчатам танк, места командира и наводчика, те спустили вниз вещи, после чего я зарядил оба пулемёта, спаренный с пушкой и кормовой, показал, как использовать, к пушке им лучше не прикасаться, после чего запустил движок и выехав на дорогу покатил по ней к дороге. Грузовик следом. Куда ехать повар мне объяснила, а дальше уже грузовик впереди поедет, мне будет показывать дорогу. К счастью обошлось, кроме крестьянина на телеге полной сена, никого не видели, видимо этой дорогой немцы не пользовались, да и по карте ясно, что основная трасса восточнее. Крестьянин чуть напряг, тот мог видеть куда мы свернули, но особо не обеспокоило. Ну узнают немцы, и что? Я только порадуюсь, больше набью, если те сунутся за нами следом. Полчаса, за каких-то полчаса мы долетели до излучены реки, шли на тридцати пяти, а то и на сорока километрах в час, танк выдержал. Действительно глухие места, на двадцать километров никого, ни хуторов, ни других поселений. На месте я передал командование кухней старшине, сообщив, что охрану позиций возьму на себя. Так что старшина с двумя вёдрами убежал к источнику воды, а это берег реки, Днепр чуть дальше, тут приток какой-то, а Лютикова и Зарубина начали помогать с готовкой. Собственно, как раз для этого их и выделили. Я же, осмотревшись, определил верхушку небольшого холма как отличную позицию и перегнал танк туда, где замаскировал бронемашину маскировочной сетью и нарубленным ветками, бегал к кустарнику, ну и поглядывал вокруг в бинокль. На дороге группу капитана Савуч мы не видели, да и не могли увидеть, те шли напрямую, им там километров восемнадцать, а мы по дороге. К слову, единственной что сюда вела.
Махмудова варила рыбные щи, и рис с мясной подливой. Хлеб пекла, кухня у них неплохая, с духовкой. Что было в кузове грузового «Опеля-Блиц» мне было отлично известно, кузов был пуст, когда я достал машину, потому сам комплектовал, что выложить из содержимого того склада на железнодорожной станции. А было помешка соли, коробка чёрного не молотого перца, два килограммовых пакета чёрного чая, две коробки с головками сахара. Его колоть ещё надо. Потом две канистры с маслом. В одном подсолнечное, в другом льняное. Потом три большие консервные банки, кило по четыре каждая, с томатной пастой. Я узнал, что в Союзе их делают, только в сорок втором, во время второй игры. Дальше уже ясно, три мешка с картошкой, два с кочанами капусты, два с луком, один с морковью, шесть с рисом, два с гречкой и два сечкой. Шесть коробок с макаронами. Десять ящиков с рыбными консервами и два с тушёнкой. Из последних мясную подливу Махмудова и делала, причём, умудрившись потратить всего две банки. Это я потом узнал. По приезду повар начала проводить инвентаризацию, составляя список, машину разгрузили. Машина мной загружена доверху была, это так, но место сверху было, и я накидал там три десятка арбузов, из Бразилии, вкусные. В запасе у меня несколько тонн в первом хранилище. Девчат хотел порадовать. А уж как повар удивилась, увидев их. Ворчала на буржуев немецких, что весной арбузы едят.