У порога. Юрий Витальевич ЯньшинЧитать онлайн книгу.
экспедицией. Мало того, он уже на полном серьезе прикидывал будущую кандидатуру на пост главы первого поселения современников в далеком прошлом. Но мыслями своими пока делиться не стал даже с ближайшим окружением, чтобы не прослыть торопыжкой и прожектером. В его годы, солидности предавала неторопливость в суждениях и тем более в принятии судьбоносных решений. А ведь так хотелось успеть…
Приняв скупой доклад от Валентины Игнатьевны о готовности к полевым испытаниям установки, он не откладывая дела в долгий ящик, распорядился немедленно готовить установку к транспортировке в район Капустиного Яра. Все, так или иначе, но возвращается на круги своя. Почти три десятка лет тому назад они оба уже были там – еще совсем молодые и полные надежд на воплощение своих мечтаний. С тех пор прошла целая эпоха. Но странное дело. И он, и она по-прежнему были полны надежд. Получалось так, что будто кто-то там на самом Верху – в заоблачных высях, решил провести эксперимент, вырезав из жизни того и другого по тридцать лет, а затем наспех склеивал разорванное место, возвращая их к точке бифуркации. Связавшись с командующим ВТА4, Афанасьев приказал тому срочно готовить борт для погрузки специального оборудования, а после этого вылетать в Капустин Яр. Николаева со своими специалистами и приставленной к ней охраной должна была вылетать следующим бортом по специальному его распоряжению. Опасаясь эксцессов, Афанасьев не хотел рисковать одновременно установкой и её создателями. Сам он тоже решил вылететь на место, чтобы еще раз убедиться воочию в работоспособности установки. Но больше всего ему хотелось хоть ненадолго окунуться в воспоминания своей молодости, о чем он не хотел признаваться никому кроме себя самого.
Вероника первый раз по настоящему собирала Афанасьева в командировку. До этого он ни разу не отлучался от нее надолго – максимум на день, а тут целую неделю, ей придется коротать дни в одиночестве, от которого она уже понемногу стала отвыкать. Еще с вечера, не доверяя обслуживающему персоналу, она сама выстирала, высушила и нагладила не только сменное исподнее, но и верхнюю одежду, включая костюм-тройку, полувоенный френч, наподобие сталинского и полевую форму без знаков отличия. Она вообще, была странной женщиной, на взгляд тех, кто причислял себя к «сливкам» общества. С самого начала своего появления в доме будущего (теперь в этом уже почти никто не сомневался) супруга, она безапелляционно стала устанавливать свои порядки, нисколько не считаясь с традициями кремлевских небожителей. Всю женскую работу по дому, она решительно, и не принимая никаких возражений со стороны, взяла на себя. Уборку в комнатах, предназначенных для проживания, а также в кабинете, она выполняла самолично, не полагаясь на горничных и уборщиц. На вопросы, с чем связана такая её щепетильность, она неизменно отвечала, что ей, женщине, пока ещё молодой и сильной, стыдно пользоваться наемным трудом там, где она и сама управиться в состоянии. То же самое, касалось