«Искатели сокровищ» и другие истории семейства Бэстейбл. Эдит НесбитЧитать онлайн книгу.
тоже.
Если Дикки пойдёт, объявил Освальд, то и он тоже. В конце концов, он старше.
А Элис сказала:
– Если кто-то и должен идти, то я. Ведь именно мне пришло в голову следить за домом.
– Ну и вперёд! – скомандовал тогда Освальд.
Но Элис ответила:
– Ни за что. – И принялась умолять, чтобы мы не ходили.
Так, сидя на дереве, мы и обсуждали, идти или не ходить, пока окончательно не осипли от шёпота.
В итоге нам удалось составить план операции. Элис остаётся на дереве и в случае чего должна заорать: «Убивают!» Мы же с Дикки пробираемся в соседний сад и по очереди заглядываем в окно.
Мы изо всех сил старались спускаться вниз как можно тише, но оказалось, ночью дерево издаёт куда больше звуков, чем днём. Мы даже несколько раз замирали от страха, что обнаружены, но ничего, обошлось.
Под окном сгрудилось множество красных цветочных горшков. И ещё один, очень крупный, стоял на наружном подоконнике. Похоже, он был поставлен туда рукою самой Судьбы. Герань в нём полностью высохла, он словно был специально создан, чтобы на него вставали. Вот Освальд и встал первым, по праву старшего. Дикки был не согласен (ведь это он, а не Освальд затеял вылазку) и попытался остановить брата, но не вышло. Разговаривать-то было нельзя.
Освальд, встав на цветочный горшок, заглянул в прорезь сердечком. Застать фальшивомонетчиков за их гнусным занятием он, вообще-то, не ожидал, хотя и вовсю притворялся, будто ожидает, пока мы сидели на дереве. Но даже зрелище того, как расплавленным металлом заполняют формы для полукроновых монеток, поразило бы его куда меньше, чем то, что открылось взгляду в действительности.
Сперва он увидел самую малость. Сердечко располагалось высоковато, и глаз детектива сумел ухватить только «Блудного сына» в блестящей раме, на стене напротив прорези. Но, крепко вцепившись в ставень и встав на цыпочки, Освальд увидел гораздо больше.
Не было за окном ни пылающего очага, ни раскалённого металла, ни бородатых мужчин в кожаных фартуках, вооружённых щипцами или чем-нибудь таким. Вместо этого в комнате обнаружился накрытый к ужину стол. Освальд приметил банку с лососем, листья зелёного салата и пиво в бутылках, а на одном из стульев – накидку и матросскую шапочку таинственной незнакомки. За столом устроились двое. И никакие не фальшивомонетчики, а взрослые младшие дочери соседской леди.
– Так вот, этот лосось обошёлся мне на три с половиной пенса дешевле, – сказала одна из них. – А салата, ты только представь себе, я купила в «Бродвее» за пенни целых шесть пучков! Мы должны постараться как можно сильней экономить на домашних расходах, если хотим будущим летом поехать в какое-нибудь приличное место.
А другая ответила:
– Ах, как бы мне хотелось, чтобы мы все могли уезжать на отдых каждый год. Или же… Я, вообще-то, на самом деле мечтаю…
Так вот, значит, Освальд смотрел и слушал, а Дикки снизу всё это время дёргал его за курточку, торопя слезть и позволить ему самому взглянуть хоть одним