История Смутного времени в России в начале XVII века. Дмитрий Петрович БутурлинЧитать онлайн книгу.
что мнимая мать отрекается от него. Сраженный сей вестью, самозванец стал просить, чтобы его вывели на лобное место, обещаясь там всенародно объяснить истину. Слова сии приняты были в виде косвенного признания. Народу, толпившемуся под окнами на дворе и прилежно осведомляющемуся о всех речах Лжедимитрия, объявили, что он винится. Тысячи голосов завопили: «Бей его, руби его!» Тогда между наполняющими царские чертоги людьми протеснился боярский сын Григорий Валуев и, сказав: «Чего толковать с еретиком? Вот я благословлю польского свистуна», – ружейным выстрелом из-под армяка убил расстригу. Присутствующие в ожесточении своем саблями секли бездушный труп и сбросили его с крыльца на тело Басманова, говоря: «Ты любил его живого, не расставайся и с мертвым». Несколько времени спустя чернь, обнажив два трупа, повлекла их чрез Спасские ворота на Красную площадь. Тело Лжедимитрия там положили на стол длиной в аршин, так что свесившиеся ноги касались груди Басманова, положенного на скамье под столом295. Прискакавший верхом из Кремля дворянин с волынкой и маской всунул волынку расстриге в рот, а маску положил на брюхо и сказал: «Ты, негодяй, часто нас заставлял дудеть; теперь сам дуди в нашу забаву»296.
Месть народная еще не удовлетворялась убиением Лжедимитрия. Оставалось разделаться с поляками, не менее его ненавистными. Из найденных во дворце польских музыкантов семнадцать человек были убиты, остальные восемь оставлены замертво297. Чернь, упоенная буйством и подстрекаемая переодетыми монахами и попами298, бросилась к домам, занимаемым поляками. Везде, где по малолюдству своему иноземцы сии или вовсе не оборонялись, или оборонялись безуспешно, их беспощадно убивали или грабили, а жен и дочерей уводили. В особенности кровопролитие было ужасное на Никитской улице, где жили Маринины служители. Ожесточенные москвитяне не оказывали должного праводушия даже и в отношении к тем, кои отдавались им на веру. Пан Тарло, запершись в доме своем с супругой своей, с панной Гербуртовой, и паном Любомирским, готовился защищаться, но, по убеждению бывших при нем женщин, согласился положить оружие взамен данного ему от нападателей клятвенного обещания, что не будет ему причинено ни малейшего вреда. Но лишь только он выдал имеющиеся у него в доме ружья и сабли, то народ вломился к нему, убил тридцать из его служителей, других переранил и все имущество разграбил. С самого пана Тарло сорвали всю одежду до последней рубахи. Той же участи подверглись супруга его, панна Гербуртова, и пан Любомирский. Впрочем, среди неистовств самоуправия чувство сострадания не во всех сердцах угасло; некоторые из поляков были спасены хозяевами занимаемых ими домов, которые дали им способ укрыться. Также отстоялись дома воеводы Сандомирского, сына его и князя Вишневецкого, обороняемые многочисленными служителями. Первым ударам подвергался воевода по случаю соседства занимаемого им Годунова дома от дворца, но самое обстоятельство сие послужило к его спасению, ибо дало возможность