Корректировщик. Ян БадевскийЧитать онлайн книгу.
поэтому он и передал корпоративные бразды правления сыновьям.
Я понимал, что разговор будет серьезным. Вероятно, сегодня решится моя судьба. И жалкие разборки с молодой порослью клана не имеют отношения к теме диалога. Через внутренний двор я двигался без спешки, планируя линию поведения.
Главная задача – не выдать себя.
То есть – волхва из другого мира, попавшего в тело мальчишки-азиата. Я не знаю, насколько уникален мой случай. Ума не приложу, какие силы стояли за переносом и чего они добиваются. Есть подозрение, что подобным гостям тут не рады. И если вскроется, что в теле сгинувшего паренька поселился тридцатипятилетний мужик, умеющий пользоваться эфиром и не скованный стихийными ограничениями, ни к чему хорошему это не приведет. Свободы точно не видать. И это, как вы понимаете, меня не устраивает. Если уж судьба предоставила второй шанс в чужом мире, то жить надо по полной, а не гнить под колпаком императорских спецслужб. Да и клановый гнет меня не прельщает. Вряд ли глава дома, принимая меня в семью, действовал из альтруистических побуждений. У лидера свои интересы. Отсюда вытекает вторая задача – выяснить природу этих интересов. И третья – пролить немного света на свое происхождение.
Моя медлительность ничего не дала.
Кабинет оказался заперт.
Пришлось дожидаться хозяина на крохотном пятачке, опершись на деревянные перила, покрытые темным лаком и отполированные бесчисленными прикосновениями рук. Я мог бы задействовать «Дальнее зрение» или «Сверхвосприятие», но предпочел не играть с огнем ради удовлетворения любопытства. Кто его знает, на что способны Архимаги из древних аристократических родов.
– Давно ждешь?
Константин Федорович, восьмидесятитрехлетний старик, выглядел едва ли на пятьдесят. Никакой дряхлости, обрюзгшести, медлительности и шаркающей походки. Сухощавый глава рода больше напоминал учителей восточных единоборств из гонконгских боевиков, чем растолстевших от вредной еды пенсионеров с кучей болячек и распухшей до безобразия медкартой. Седые усы, бородка клинышком, гладко выбритый череп и старомодные очки с круглыми стеклами. То ли доживший до преклонного возраста Джон Леннон, то ли вождь мирового пролетариата и по совместительству отец русской демократии. Прибавьте к этому портрету белоснежную рубашку, безупречно отглаженные брюки, жилетку и теннисные туфли. Через левый локоть волшебника был переброшен черный пиджак, правая рука опиралась на трость. Занятную трость – с деревянными и костяными элементами, металлическими кольцами и набалдашником в виде головы рыси. Набалдашник я сумел рассмотреть значительно позже, когда мы устроились в кабинете. Никогда не понимал людей, которые покупают трости, не имея проблем с ногами. Впрочем, не удивлюсь, если передо мной очередная семейная реликвия. Или мощный артефакт.
– Минут пять.
– Извини, срочный звонок.
– Ничего страшного.
Сама вежливость.
Кабинет весьма непритязательный. Панорамное окно