Ржавчина. Виктория ПобединскаяЧитать онлайн книгу.
занимал новый муж, а мое… – И тут же понимаю, что снова назову имя, которое не стоит называть. – В общем, я считаю это отличным времяпрепровождением».
– А как родные понимают тебя? – вдруг спрашивает Эрик, видимо, в надежде выпытать мой самый потаенный секрет. – Они тоже говорят жестами?
«Нет, – признаюсь я. – Мне приходится с ними разговаривать».
– Что?
Он даже останавливается, ошарашенно глядя на меня.
– Ты можешь говорить?
Я поднимаю глаза к небу, заламываю пальцы.
«Да. Но не проси меня делать этого. Пожалуйста».
– Но почему?!
«Долгая история».
– Нет, подожди.
Его улыбка тускнеет. Мы опускаемся на лавку под дубом, лицом друг к другу, чтобы удобнее было общаться. И я вижу, что Эрика буквально разрывает от любопытства.
«Почему тебе это интересно?» – спрашиваю я.
«Потому что я с самого утра рассказываю о себе, а о тебе до сих пор ничего не знаю».
«Да я не особо интересная».
«Но не мне».
Теперь уже он вгоняет меня в краску – так что, кажется, даже температура воздуха поднимается на пару десятков градусов.
«Если тебя интересует, хорошо ли слышу я, то ответ – да. В детстве у меня не было проблем со слухом или голосом, – говорю я. – Все случилось чуть меньше двух лет назад. Паршивое стечение обстоятельств. В нашем гараже произошел взрыв. Меня чудом спасло то, что я стояла в стороне. Осколками разбитых стекол повредило горло. Но мне повезло. Могла обгореть или покалечиться. Так что заржавевший голос – не такая уж большая плата».
– Я бы хотел его услышать, – вдруг серьезно произносит Эрик и берет мои руки в свои.
– Извини, – лишь губами. – Но я не могу.
И, высвободившись из его ладоней, поясняю:
«Он навсегда останется покореженным. И я не хочу, чтобы люди слышали меня такой».
– Ты поэтому всегда что-то носишь на шее?
Мне нравится его прямолинейность, поэтому и ответ я даю максимально честный:
«Да. Поверь, у меня там такой узор из швов, что никому не захочется разглядывать».
Не то чтобы эти шрамы сильно меня заботили. Да, они уродливы, но я никогда особо не старалась их скрывать. Хотя сейчас на мне сразу два чокера. А всего их у меня двенадцать, под любой цвет и стиль одежды. Когда все случилось, мама купила мне несколько свитеров с горлом и четыре платка на зиму. Кажется, ее мои шрамы смущали даже больше, чем меня саму. Я повесила их в шкаф, но так как большую часть года в Вирджинии стоит атомная жара, решила, что все-таки чокер – лучший вариант.
– Можно? – спрашивает Эрик. Его рука тянется в мою сторону, и я отклоняюсь.
«Нет, извини».
На такой уровень близости я пока перейти не в состоянии. Как будто Эрик сделал шаг ко мне, а я – два от него.
– Это ты меня извини, – тушуется он. – Зря я так сразу.
«Все нормально. Думаю, стоит сначала узнать друг друга поближе, прежде чем заниматься столь интимными вещами», – шучу я, разбивая повисшую