Серебряный медведь. Владислав РусановЧитать онлайн книгу.
бы, когда б успели. Т’Клессинг быстро понял, что государственное имущество, порученное его надзору, может стать личным. Фалесские занавеси, итунийские ковры, дорландский малахит, айшасианская яшма, столовое серебро ушли через черный ход. Князь серьезно подумывал отдавать комнаты первого этажа внаем. К сожалению, желающих пока не находилось.
Поэтому в одном из пустующих чуланов – тесном и темном – т’Клессинг разрешил временно пожить молодому дворянину, который до недавнего времени учился в Аксамалианском императорском университете. Учился, нужно сказать, неплохо. Закончил подготовительный факультет пусть не с отличием, зато в срок, не просиживал по пять-шесть лет на каждом курсе, как некоторые. Парень мог бы посвятить себя теологии или юриспруденции, но по глупости ввязался в пьяную драку в борделе. Само по себе поведение не предосудительное ни для аксамалианского школяра, ни для дворянского сынка из Вельсгундии. Никуда не денешься – кровь играет, кулаки чешутся, а языки так и норовят пощекотать самолюбие имперских гвардейцев или просто столичных хлыщей. Драться не стоило в день тезоименитства матушки государя императора. Тем более с кровопролитием, а во время потасовки двое забияк погибли и еще двое получили довольно тяжелые увечья. Городская стража живо сцапала как студентов, так и офицеров и препроводила их в тюрьму. Всех их ждало суровое наказание. Самое малое – солдатчина, а так – каторга в каменоломнях или железорудных копях, возможно, галеры. Это наказание равносильно, по сути, смертной казни. Два-три года, и человека нет. Суд магистрата Аксамалы не поглядел бы на то, что т’Гуран фон Дербинг – так именовался бедный малый – подданный чужого государя. Подумаешь! Живешь в Сасандре, подчиняйся законам империи. К счастью, ему удалось передать весточку из тюрьмы. Ее т’Клессингу принес университетский профессор, похожий статью скорее на молотобойца, чем на астролога. Послу пришлось выказать немало изворотливости и таланта ублажать самодуров-чиновников, прежде чем парня выпустили с условием немедленной высылки за пределы Сасандры. Немалую роль сыграло, пожалуй, и серебро, которого т’Клессинг изрядно сыпанул в карманы начальника стражи и судьи Нодрельма, чтобы роль молодого фон Дербинга в досадном происшествии выглядела настолько незначительной, настолько маленькой… Словом, высылка должна искупить ее полностью.
Нынче утром доверенный слуга господина т’Клессинга оседлал двух коней. Не самых лучших. Один – костлявый чалый мерин с поседевшей от прожитых лет мордой. Будто в муку обмакнули. Второй – помоложе, гнедой, со следами породы в поставе головы и шеи, но с раздутыми путовыми суставами. Ставил он ноги так, словно прикасался копытом к острым клинкам. То ли последствия опоя, то ли порвал связки на непосильной работе.
Спустившись на чисто подметенный двор, господин посол оглядел коней, склонив голову набок, и остался доволен. Не хватало еще отправлять в неизвестность дорогих скакунов. Ничего. Сгодятся.