Книга отзывов и предисловий. Лев ОборинЧитать онлайн книгу.
align="center">
Константин Кравцов. На север от скифов. М.: Воймега, 2013
Новые стихи Константина Кравцова позволяют говорить о нем как об одном из самых ярких продолжателей проекта метареалистов, наряду с такими авторами, как Андрей Тавров и Владимир Аристов. Здесь тесно от скапливающихся в одном пространстве образов и культурных кодов, мысль движется от одного к другому, собирая пучки ассоциаций. Цель этой кумуляции – разностороннее и всеобъемлющее изображение конкретных пространств и времен, угадываемых в перечне деталей: время восстает из эклектики, запутанные связи оказываются логичными. Это могут быть стихи о современности («На длинных волнах») и о не столь отдаленном прошлом:
Полынь, полынья, и идут на посадку огни Геркулесов, Антеев,
Подсвеченный дым, дым отечества – был ли он сладок?
<…>
И идут на посадку огни кораблей дураков: их останки
Вытряхивают по пути, наркотой набивают гробы,
И летит с героином в отечество «черный тюльпан»,
Провожаем глазами буренок о двух головах
Здесь легко читаются 1980‐е: Чернобыль, афганская война – но за этими видениями, сходными с босхианским кошмаром, через «корабль дураков» мысль поэта переходит к самому Босху; происходит настоящая диффузия и сжатие двух временны́х слоев. Другая босхианская отсылка – в поэме «Телезритель», где персонаж «Удаления камня глупости» Лубберт Дасс оказывается аллегорией едва ли не каждого рефлексирующего человека, живущего в эпоху информационной мешанины. Еще поразительнее соположение буддийского ламы и Георгия Иванова в стихотворении «Инструктаж» (см. ниже). По мандельштамовскому принципу цитаты здесь – не выписки, а цикады, и если какие-нибудь «огни золотые» на улицах Саратова или «дороги Смоленщины» цвиркают, обозначая привязки к конкретному культурному окружению, то «прихоть вымышленных крил», ласточки, кричащие «Итис!», и «бездна звездами полна» отсылают к совсем иным контекстам – связывают с ними, возгоняют текст. (А на соседней странице, в соседнем стихотворении, действительно появляется цикада.)
Если сравнивать стихи из книги с журнальными и блоговыми публикациями, видно, что они серьезно переделывались, обрабатывались (о чем пишет и Мария Степанова в предисловии). И это еще одна особенность, роднящая поэзию Кравцова с живописью, позволяющая назвать большие его стихотворения полотнами.
Не Зерцалоподобная Мудрость, о высокородный,
Тот дым синеватый, не следуй за ним, —
Шепчет лама инструкцию на ухо трупу, —
Не следуй за ним, ибо это – стихия земли,
Не Зерцалоподобная Мудрость!
Лучи Дхармакайи, лучи Сострадающих Глаз —
Ухватись за лучи Дхармакайи
И Бычьеголового Духа не бойся —
За крючья лучей ухватись.
На расстрелы невинных в ночи, —
Учит автор «Портрета без сходства» и «Роз», —
Не смотри, по карнизу скользящий,
Иди своим царским путем,
Погружаясь в сияние в льдистом ничто,
Вспоминая,