Талтос. Энн РайсЧитать онлайн книгу.
и Райен Мэйфейр, человек, всегда готовый появиться в суде или в церкви, в костюме и при галстуке, подробно объяснявший, что в такой момент должна делать семья.
Конечно, все они смотрели на Роуан. Она видела все эти лица рядом с собой. Она видела, как они проходили перед ней во время ее долгого сидения в саду.
В платье, которое помогла ей выбрать Мона, Роуан чувствовала себя неловко, поскольку не помнила, чтобы видела его раньше. Но это не имело значения. Другое дело еда. Роуан была отчаянно голодна, а в столовой уже накрыли богатый фуршет в стиле Мэйфейров.
Опередив остальных, Майкл наполнил для нее тарелку. Роуан села во главе обеденного стола и принялась за еду, наблюдая за тем, как остальные тут и там собираются в небольшие группы. Она жадно выпила стакан ледяной воды. Все оставили ее в покое – то ли из уважения, то ли от беспомощности. Да и что они могли ей сказать? Большинство из них почти ничего не знали о том, что на самом деле произошло. Им никогда не понять «похищения», как они это называли, ее плена и насилия, совершенного над ней. Но они были хорошими людьми и искренне заботились о ней, только ничего не могли сделать, разве что оставить ее в покое.
Стоявшая рядом с Роуан Мона наклонилась и поцеловала ее в щеку, очень медленно, чтобы Роуан могла в любой момент остановить ее. Но Роуан этого не сделала. Напротив, она сжала запястье Моны, притянула девочку к себе и поцеловала в ответ, с наслаждением коснувшись нежной детской кожи, лишь мимоходом подумав о том, как, должно быть, Майкл наслаждался этой кожей, глядя на нее, касаясь…
– Пойду наверх, посплю, – сказала Мона. – Буду там, если вдруг тебе понадоблюсь.
– Ты мне нужна, – ответила Роуан, но произнесла это так тихо, что Майкл, кажется, ничего не заметил.
Майкл сидел справа от нее, жадно глотая еду и холодное пиво.
– Ладно, хорошо, – сказала Мона. – Я просто полежу.
На ее лице отражался страх. Усталость, грусть и страх…
– Мы сейчас нужны друг другу, – стараясь говорить как можно тише, продолжила Роуан.
Глаза девочки остановились на ней. Какое-то время они смотрели друг на друга.
Мона кивнула и ушла, даже не попрощавшись с Майклом.
«Неловкость, вызванная чувством вины», – подумала Роуан.
Кто-то в соседней комнате внезапно рассмеялся. Похоже, Мэйфейры, невзирая ни на что, всегда смеялись. Когда Роуан умирала на втором этаже, а Майкл плакал у ее постели, в доме все равно были люди, которые смеялись. Роуан помнила, как думала об этом, отстраненно думала о звуках плача и смеха, не тревожась, никак не отзываясь. Плывущие в воздухе звуки. По правде говоря, Роуан полагала, что смех всегда звучит более совершенно, чем рыдания. Смех плывет энергичной волной, мелодично, без усилий. Рыдания же часто бывают натужными, придушенными, иногда в них звучит униженность…
Майкл покончил с ростбифом, рисом и соусом. И допил последний глоток