Последние герои империи. Владимир ШигинЧитать онлайн книгу.
съезд на берег. Офицеры знакомство с Судой неизменно начинали с обозрения ее окрестностей в сопровождении всезнающего араба Мустафы (бравшего за услуги только франками), а завершали непременно в лучшем из местных кафешантанов «Лондон». Через пару дней музыканты, оставив итальянские мотивы, уже лихо наяривали на мандолинах «Камаринскую».
Вскоре на рейд пришла долгожданная «Кострома» – госпитальное судно, раскрашенное в ослепительно-белый цвет. На ней наконец-то доставили почту. Миклуха жадно вспарывал ножом конверты и читал письма от жены, братьев, друзей.
Здесь же, в Суде, небогатовцы встретились с группой офицеров-артурцев, отпущенных японцами домой под честное слово и возвращающихся теперь на французском транспорте. Среди них – и бывший командир крейсера «Новик» и броненосца «Севастополь» капитан 1-го ранга Эссен – герой многих морских сражений, любимец вице-адмирала Макарова. В кают-компании, где контр-адмирал собрал старших офицеров эскадры, Эссен сделал обстоятельный доклад о боевых возможностях и способах ведения войны адмирала Того. Рисовались схемы, задавались многочисленные вопросы. После совещания к Эссену подошел Миклуха:
– Николай Отгович, вы были свидетелем гибели Макарова. Как все произошло?
Отошли в сторону, и Эссен подробно рассказал командиру «Ушакова» о том, что произошло в тот трагический день.
– На месте гибели «Петропавловска» удалось выловить лишь адмиральскую шинель, – закончил он свой рассказ. Затем скривил губы: – Зато великого князя втащили в шлюпку без единой царапины!
– Вот уж воистину г… не тонет, – покачал головой Владимир Николаевич. – Потеря Макарова невосполнима. Второго такого по всей России больше нет. Но хватит о печальном! Прошу вас, Николай Оттович, отобедать у меня на «Ушакове». У нас сегодня «ушаковское» фирменное блюдо – фрикасе из цыплят и неизменная консервированная тушенка, известная на нашей Третьей эскадре как "мощи покойного бригадира"…»
Из воспоминаний старшего артиллериста броненосца НИ. Дмитриева: «Придя утром 6-го марта в Суду, к подъему флага явился я на флагманский броненосец и, представившись давно меня знавшему адмиралу, тут же был им назначен старшим артиллерийским офицером броненосца "Адмирал Ушаков" вместо списанного в Зефарине по болезни лейтенанта Г-а. Выслушав о своем назначении, сначала я был несколько огорчен им, т. к. помнил пожелания своих сослуживцев по "Черноморцу": только не попасть под команду капитана Миклухи, который вообще слыл за человека с очень тяжелым и неприятным характером. Но как же теперь я благословляю, и всю мою жизнь буду благословлять судьбу за это назначение, давшее мне возможность служить и сражаться под начальством именно такого доблестного командира, каким оказался покойный Владимир Николаевич. Больной, с сильно расшатанными нервами, Миклуха действительно подчас бывал довольно тяжел, но он, безусловно, был лучшим из всех командиров отряда».
Там же, в Суде, эскадру посетила греческая королева