Провокатор. Вячеслав БелоусовЧитать онлайн книгу.
подумал Квасницкий и замер, прислушиваясь. – Прохора днём застать большая удача. Давай, госпожа, сопутствуй и далее».
И он шагнул за порог.
Пустая светлая комната с распахнутой форточкой в распростёртом во всю стену великолепном окне являли откровенные признаки широкой натуры и бескорыстного гостеприимства отсутствующих хозяев. Однако от туалетного уголка, который лейтенант сразу не приметил, до него донеслось то, что принято называть не просто ключом, а завидным фонтаном жизни. Голая могучая спина Жмотова, пылая жаром, заслоняла почти всё зеркало и умывальник, а из-за неё вместе с бурным фырканьем и плеском воды в коридор прорывалось пение, напоминающее то ли залихватскую частушку, то ли хулиганский марш.
Квасницкий навострил уши и различил:
– Плюнь в глаза тому, кто обличает
Нас с тобою в пьянстве и разврате —
Тот или дурак, или не знает,
Что такое женщина в кровати.
Будет ещё небо голубое,
Будут ещё в парке карусели.
Это ничего, что мы с тобою
До сих пор жениться не успели…
Последние слова повторялись с заметной чувствительностью, а потом усердно заводилось всё с начала, как на испорченной пластинке, и Квасницкий, удовлетворённо шмыгнув носом, окончательно успокоился. Ярый поклонник босяцких песен и блатного фольклора, его приятель Прохор Жмотов успел опохмелиться и пребывал в добром здравии, прекрасном расположении духа, а главное – по всей вероятности, почти трезв. Поэтому, совсем объявляясь, он лихо гаркнул приветствие и хлопнул певца по бодрому заду, затянутому легкомысленной, явно интимного происхождения простынкой.
Квасницкий слышал, что с некоторых пор приятель сменил занимаемый угол в старом разваливающемся особняке и с помощью вездесущего Баклея перебрался на новое место жительства. Хитро щурясь, замнач не сдержался намекнуть, сообщая новость, что губа у Прохора не дура, попал тот под опеку какой-то влиятельной вдовушки. Но в вихре своих забот о предстоящей свадьбе Квасницкий пропустил мимо ушей эту пикантную деталь. Сейчас, сопоставляя и принюхиваясь к щекочущим ноздри определённо женским духам, сохранившим запах в комнате, несмотря на открытую форточку, лейтенант буквально впился глазами в обстановку квартиры и тут же приметил маленькую дверцу за книжным шкафом в одной из стенок. Дверца чьей-то беспечной рукой была едва-едва прикрыта, и этого хватило, чтобы Квасницкий, сделав стойку заправского спаниеля, покосившись на спину товарища, тихо засеменил к ней.
– Кто тама? – внятно донеслось от Жмотова и тут же добавилось. – Ты, Верунь? Чего вернулась-то?
И певец снова запел:
– Пусть теперь женатый веселится,
Он своей свободою заплатит.
Мы ещё успеем пожениться,
Девушек на нашу долю хватит…
– Вот те раз! – взвизгнул Квасницкий и аж в ладошки прихлопнул. – Никак хозяйку ждал?
Жмотов прекратил тарабарщину, развернулся во всей красе и смерил гостя мутным взглядом:
– Это