В ярости и под солью. Саша КаринЧитать онлайн книгу.
лесу – до тех пор, пока ему не стали названивать родители. Проснувшись, он отправил мне корды с комментарием: «было уже темно, поищи сам». А сегодня я и сам не хотел переться сюда за закладкой, но проблема в том, что долго сопротивляться Жорке не смог. Мозг наркомана – странная вещь. «А почему бы и не сходить? – уговорил я себя под конец. – Всё успею, в музей только к половине десятого…»
И вот я на нервах блуждаю в трёх соснах. В голове вспоминаются строчки «Аффинажа»: «В этом жёлто-зелёном я заблудился, / Лес / Никогда не закончится этот».
Но знаете, когда мы наконец выберемся из этого ебучего леса, я собираюсь слить Жорку – как говорится, окончательно и бесповоротно. Мне без разницы, куда он пойдёт. Вот в чём ужасная правда. Быть мудаком мне не хочется, но и слушать его постоянный гундёж, к тому же в такой важный день, у меня больше нет сил. Как вы там говорите? Я, блядь, вообще не в ресурсе.
А самое тупое в моём непродуманном плане вот что: я почему-то уверен, что стоит мне поехать на «Ночь музеев», увидеться и объясниться с Соней, как мы снова будем встречаться. И я почему-то уверен, что это всё исправит. Но для этого я должен успеть привести себя в порядок и не сойти от Жоры с ума. Может, я уже с трудом могу анализировать собственные загоны. Как и все мы, все в нашей компании, я уже и не знаю: живу ли я в воображаемом мире? Есть ли надежда на счастливый исход? Если судить по нашему общему коллективному опыту (на каждого из трёх наркоманов – по похоронившей нас до срока бывшей), мне ничего особо не светит. Но я почему-то уверен, что ещё не поздно исправить хотя бы что-нибудь.
Я хочу быть один. Но уже не могу быть один – во всяком случае, не так, как раньше. Я ищу спасения, закидываясь всем подряд, привожу в старую квартиру моей матери мутных, убитых в хлам типов, трясусь над тремя опустошёнными кредитками, вешаю лапшу на уши работникам банков, продаю всё подряд на «Авито», пытаюсь хотя бы не влезть в микрозаймы и гоняюсь за призраком бывшей. Я вдолбил себе в голову странную мысль, что всё в итоге наладится само собой. Но при этом последние несколько месяцев я делаю только две вещи: вру и беру деньги у матери, которая давно живёт в Новой Москве. И я знаю, что ещё немного – и она уже не сможет меня терпеть. Скоро никто из нормальных людей не сможет. Потому что я снова сорвался, и это уже не смешно. С каждым разом выбираться из этой ямы всё тяжелее. Вот такие дела.
2
Перед тем как выйти на дорогу, чтобы попереть в мой район через парк, Жора убирает старый роутер в мой грязный шоппер, который мне подарили в издательстве, и говорит:
– На, держи, выброси её где-нибудь. – Он протягивает мне отвёртку.
– Зачем? – отвечаю я раздражённо. – Это моя отвёртка.
– Да, воткни её где-нибудь в землю. Только не у дороги.
Я говорю, что не собираюсь этого делать.
– Я уже закрутил роутер! – злится Жора, и я думаю, что у него совсем снесло кукуху. – Куда мне было убрать? Нельзя тащить роутер обратно вместе с отвёрткой! – Он пытается что-то мне объяснить, но опять подвисает. –