Журнал «Юность» №05/2024. Литературно-художественный журналЧитать онлайн книгу.

      Она быстро закончилась. Дожди, видимо, идут впереди нас – грунтовку размыло. На каждой яме заново зубы собираем, но я даже вздремнуть умудрилась. Дурной сон увидела – как раз про зубы. Падают и падают, обратно не собираются.

      Проснулась от голоса. Точнее, от голосов – один за другим сплетались в протяжную песню. Я много слышала о песнях с Верховья Пинежья. Кто-то говорит, заунывные, кто-то ни слова разобрать не может и тут же теряется в распевах, а я только успевала за повторами. С ухаба на ухаб – до чего стойкая песня. Взберется на вершину – и обратно. Спускается потихоньку, словно и не хочет спускаться:

      Слово за слово крепко держится, не расцепишь. Поначалу бередило меня цоканье, а потом ждать его стала. Хотелось еще какое-нибудь знакомое словецко иначе расслышать, не только «вечер» да «ночь».

      Автобус доверху набился песнями. Казалось, молчу только я. Сама дорога пела с женоцками – так они друг к дружке обращались:

      – Женоцки, цего ишшо запоем-то?

      И тут стало не до песен. Дальше дороги не было. Дождями размыло ручей.

      – Женоцки, живо стемнет, цего делать-то?

      Вдруг из леса выходит какой-то мужик и прямо на наших глазах ставит мост.

      Так и проехали.

      – О, это Морозов услужил.

      – Да который Морозов-то? В Кучкасе Морозовых, что комаров летом.

      – Да кака разница-то, главно, дальше едем.

      Ехали дальше.

      Женоцки поперешептывались о том, что с Ильина дня ночи темные, картошка растет в голову, а в воде всякая нечисть водится. И снова начали песню.

      И правду пели-то! Проезжаем озеро, а над ним рыба плещется – одна за другой, прямо над водой как выпрыгнет – и обратно. И по десять штук скачет, и побольше. Видимо, столько рыбы в озере, что не вмещается, вот и выныривает. Бояться-то некого – разве много рыбаков в этих краях, только медведи.

      Много ли медведей, не знаю, но волка сама видела.

      Стоит на железной дороге, никуда не спешит. Поезд один раз в день. Остальное время ходи по рельсам сколько угодно.

      Но волк стоял.

      Железные пути шли выше нашей дороги. Волк доставал носом до неба, которое вдруг на закате очистилось, – небо выглянуло горящее, алое, дикое, будто выкрик перед концом белых ночей. А волк был спокоен и нисколько не боялся, что светлые дни уходят. Может, он был обычный, небольшой, но я запомню его внушительным. Впервые увидела волка. И он увидел нас и долго смотрел вослед.

      Кажется, не завыл. Не стал сбивать наших песен, а она и не думала сбиваться.

      И тут я расслышала один мужской голос. В автобусе оказался парень, кажется, молодой, несильно младше