В тесных объятиях традиции. Патриархат и война. Нона ШахназарянЧитать онлайн книгу.
и не столько была идеологическая преданность и фанатизм советскому порядку, сколько функциональная демонстрация этой преданности и лояльности существующему режиму. Сравните это со вступлением многих советских людей, описанных в контексте Армении, в ряды компартии «в процессе инициационного обряда перехода»118, то есть просто как социально востребованный акт, необходимый и, в некоторой степени, неизбежный для дальнейшего социального роста, не более идеологизированный, чем женитьба или поступление в вуз. Оба эти явления выступали больше как способ адаптации к реальности, нежели выражали особенный пафос.
В карабахском диалекте существует табу на произношение отдельных слов, в том числе слов, обозначающих женские половые органы. Причем табуация распространяется как на мужчину, так и на женщину. Поражает обилие вариантов названий мужских гениталий (кроме того, фотографирование нагого мальчика широко распространено в традиции, что исключается в случае с девочкой). В соотношении число названий женских гениталий заметно проигрывает. Гениталии мальчика остаются в центре внимания в течение всего детства, тогда как девичьи почти совсем не актуализируются.
Гендерно отмечены также и оклики и обращения женщин и мужчин друг к другу в прямой речи. Наиболее распространенные в просторечии оклики – это «ахчи» для женщины и «ара» для мужчины, выделенные особой интонацией. (В обоих случаях ударения падают на первый слог). Полагаю, эти обращения связаны с историческим периодом соблюдения в семейных отношениях обычаев избегания и регламентирования общения между отдельными родственниками, когда мужчины и женщины, находящиеся в браке, в присутствии третьего лица не смели обращаться друг к другу по имени119. Нарочито сдержанное и официальное обращение супругов друг к другу считалось нормой. Например, в прямой речи: мужчина (=муж), эй, мужчина! (A mard, he a mard). Повсеместное бытование ранних браков в прошлом порождало ситуации, когда жена (13 лет) обращалась к мужу (35 лет) «дядя» (dadai).
Мать избегала обращаться к своему ребенку по имени (особенно если он носил имена родственников со стороны мужа) и прибегала а) к этим окликам (ара), б) к параллельно существующим мусульманским именам типа Гасан, Али, Гули120. Как объясняют информанты, подобные регулирования речи связывали с боязнью сглаза, кох-а – попранием сатаны, т.е. «логика» такая – темные силы услышат имя ребенка (обычно это касается только мальчиков) и легко и беспрепятственно нанесут ему вред, вплоть до болезни и смерти. Именно так объясняли внезапную болезнь и смерть детей. Что касается девочки, то про нее говорили: «пусть ослепнет тот глаз, что сглазит девочку». (K’uŕana ēn ašk∂ ver bidi ∂xč’∂kan∂ nikya). Здесь подразумевается, что она уже несчастна тем, что родилась девочкой, которая сама по себе «ущербна», по биологическому факту своего рождения. В настоящее время такие представления постепенно отходят в прошлое. В последние годы на окрики «ахчи» все чаще
См. также Волкова Н.Г. Ингило //ПИИЭ.1977. Наука». М.1979. С. 95.
Это отражено в карабахских детских скороговорках и считалочках, например:
(Информант Р. Шахназарян, с. Даграз)