Исследование ужаса. Леонид ЛипавскийЧитать онлайн книгу.
кий призывал к созданию новой духовности в человеке. Матюшин, вдохновленный работами мистика Петра Успенского «Четвертое измерение» (1913) и Tertium Organum (1911), стремился с помощью живописи проникнуть в область четвертого измерения, а Малевич предлагал использовать интуитивный разум, отказавшись от фигуративной живописи в пользу достижения новой чистоты.
Эйзенштейн и Вертов экспериментировали с кинематографическим языком, Мейерхольд возглавил театральную революцию, поэты и писатели переосмысливали сущность слова.
Сообщество «чинарей», в которое входили Л. Липавский, Я. Друскин, Д. Хармс, А. Введенский и Н. Олейников, возникло примерно в 1925 году как группа друзей, экспериментировавших на стыке литературы и философии в области языка, мира и познания. Философско-литературные эксперименты «чинарей», а также творческие проекты родственных им обэриутов, являлись одними из последних явлений русского авангарда. Хотя «чинари» не привязывали свои идеи к конкретной философской традиции, их обсуждения пересекались с темами, актуальными для западноевропейской культуры, такими как время, жизнь, язык, смысл, абсурд, ужас и сознание. Главный теоретик «чинарей» – Леонид Липавский – не самый известный член кружка, но он является ключевым представителем их духа благодаря сочетанию индивидуального литературного стиля и обсуждения главных философских проблем своей эпохи.
Если политика обычно считается самой консервативной сферой в человеческой жизни, то искусство является самой прогрессивной. Русское авангардное движение было настолько передовым, что его деятели ушли далеко вперед и оторвались от задач общества а, главным образом, от целей государства. В первой половине двадцатых годов советская политическая элита пыталась сочетать амбициозные проекты авангарда с государственными стратегическими задачами, поскольку их общей целью было низвержение буржуазной культуры. Впоследствии их пути резко разошлись. Для того чтобы придать искусству более консервативное направление, которое было понятно людям и способствовало формированию правильных ценностей нового советского человека, были созданы новые институты, такие как Государственная академия художественных наук и Институт художественной культуры. В результате для авангардистов всех направлений 1930-е годы стали периодом жестоких политических репрессий, поскольку их утопичность и радикальность стали оцениваться как вредоносные и враждебные для проекта будущего мира.
В этом контексте творил Леонид Липавский как один из последних представителей русского авангарда.
Леонид Савельевич родился 2 февраля 1904 года в Санкт-Петербурге в семье Савелия Михайловича и Розы Самсоновны Липавских. Отец работал врачом и специализировался на кожных и гинекологических заболеваниях. Леонид начал свое образование в реальном училище B. П. Кузминой, а затем продолжил в Ларинской гимназии. Однако наиболее значимым моментом в его жизни стало поступление 4 мая 1917 года в Петроградскую 10-ю Трудовую школу имени Л. Д. Лентовской. Лентовская создала эту особенную школу после революции 1905 года: ее преподавательский состав состоял из педагогов, уволенных из-за революционной деятельности из образовательных учреждений. А поскольку детей в школу отдавала сочувствующая революции интеллигенция, между учениками и учителями на почве единства взглядов складывались теплые отношения.
Свободное общение в школе стимулировало коллективное обсуждение творческих идей среди единомышленников. Именно здесь Липавский познакомился с Друскиным и Введенским.
Друскин особо отметил учителя русского языка и литературы Леонида Владимировича Георге (1890–1927), который пробудил интерес учеников к философии и литературе разных жанров: он «интересовался фольклором, в том числе заговорами, нескладицами, и сам их исполнял в своих классах, и вообще культивировал в своем преподавании “смеховую” струю»[1].
Георге внедрил принцип коммунитарности, который стал важным для развития творческого мышления будущих «чинарей». Этот принцип предполагает активное участие человека в жизни общества, стремление к созданию коллективных инновационных произведений искусства, способных преобразовать общество. Это может показаться парадоксом, но принцип коммунитарности стал одной из ключевых основ авангарда, несмотря на индивидуализированное мировоззрение его представителей и распространенное мнение о том, что коллектив подавляет личность. Напротив, коммунитаризм позволяет раскрыть свою индивидуальность через взаимодействие и совместное творчество участников.
«Чинари» проводили философские беседы, но не стремились выразить готовые идеи с целью защитить свою точку зрения, подкрепляя ее логическими аргументами, – наоборот, смысл возникал в процессе речи и обсуждения. Их отношение к дружескому общению близко к философии диалогистов, таких как М. Бубер, О. Розеншток-Хюсси, Э. Левинас и М. Бахтин, которые рассматривали диалог как сущностное положение человека в мире, противопоставляя его монологическому сознанию индивидуалистов: «Быть – значит общаться диалогически. Когда диалог кончается, все кончается. Два голоса – минимум жизни, минимум бытия»[2].
После