Старость аксолотля. Яцек ДукайЧитать онлайн книгу.

      …В то время как для трансформера это театр пустых форм. Ибо что мы на самом деле делаем? Гм, Даг? С самого начала, с рестарта после Погибели, в каждой конфигурации и альянсе? Я, ты, все Ханы, и королевские, и патагонский котел? Что мы делаем? Впихиваем трансформеров в жизни как в костюмы, в псевдосемьи, в якобы дома, занимаемся якобы работой, изображаем якобы зарплаты и якобы должности, всеми этими старыми ритуалами придавая смысл нашему меховскому существованию. Понимаешь? Наверняка понимаешь.

      …Так существовало ли вообще когда-либо человечество, столь же естественным образом – без каких-либо приказов, запретов и идеологических систем – обходящееся полностью без капитализма? Фергюсон его обнаружил: до неолитической революции, пятнадцать тысяч лет назад, до того, как Homo sapiens перешел к земледелию. Когда он функционировал в охотничье-собирательских культурах[138], удовлетворяя свои потребности исключительно тем, что давала ему дикая природа. Тогда он был здоровее, выше ростом, жил дольше, почти без насилия, без эксплуатации, при равенстве мужчин и женщин, без иерархии власти, почти не работая. И это был настоящий рай, Золотой век, Эдем, об изгнании из которого упоминают все мифологии человечества, в каждой культуре, на каждом континенте. Ибо нас изгнали – человек открыл земледелие. Так началась цивилизация, но точно так же началось падение в капитализм и рабский труд, во всю его культурную надстройку. Из которой мы не вырвались до сих пор. У нас нет для этого даже воображаемых инструментов.

      …Если не работаешь – зачем тогда живешь? Есть ли какой-либо смысл существования в ничегонеделании, в стагнации, в вегетативной смене дней и дат? Робот стоит без движения, то есть робот не работает, то есть робот мертв. Робот существует для работы.

      …Но если бы мы сохранили ту память о тысячелетиях охотничье-собирательской культуры – мы смогли бы так жить, трансформеры смогли бы жить по-настоящему трансформерной жизнью. Вместо того чтобы через силу отыгрывать этот чудовищный театр человека, работающего, чтобы жить.

      …И потому мы придумали этот Рай. Но нас настигло проклятие исполнившейся мечты. Ибо стоит тебе сказать «Рай» – и ты думаешь обо всех идеализациях мира до Погибели, которыми полны архивы, о глянцевом Голливуде. Наши первые людаки поглощали все это всеми порами своего воображения. И начался слоеный пирог, как везде: людаки айэсятся, трансформируются, вступают в альянсы и рожают собственных людаков, но уже на основе сильно голливудского эпигенеза, и все это постепенно въедается в матерницу, векторы накладываются на векторы – включи быструю перемотку, и через тридцать килодней у тебя такой вот Рай: «Король Лев», библиотека Диснея и Пиксара, парк сказок и комиксов, с каждым поколением все более инфантильный и оторванный от правды о человеке.

      …А может, мне только так кажется.

      Дагеншелл эмотировал Сартра, Ханеке[139] и вторую сигарету.

      Гжесь эмотировал Вуди Аллена и Пола БоулзаСкачать книгу