Эта башня во мне. Надежда ОжигинаЧитать онлайн книгу.
Тот гневно матюгнулся в ответ.
А потом готический бальный зал прорезали аккорды электрогитары, чистые, резкие, но такие чужие в этих старинных колоннах с лепниной, фресками, витражами и фарфоровыми вазами под Китай. Акустический эффект был потрясающий. И всю вампирскую нечисть буквально прибило звуками к стульям!
Никогда не думала, что Эдварда Грига можно так играть на гитаре, но топот троллей откликнулся в сердце, заставил его биться сильнее. Мой случайный знакомый играл бесподобно, все ускоряя темп. Я встала вплотную, чтобы видеть пальцы, летящие по грифу гитары, сильные, юркие, длинные. Мне бы тоже подключить к усилителю скрипку, но увы, сегодня в руках акустика, а с другой стороны, если взять чуть ниже и задавать басовый ритм…
Я ударила смычком по струнам, резко, яростно, вложив всю душу, всю свою жажду свободы, будто вырывала из сердца успевшие прорасти семена подчинения Петру Ивановичу, вычищала из мозга его паутину. Словно раскаленным прутом выжигала все оставленные негодяем метки. Я с тобой, мой горный король, кем бы ты ни был, выбираю тебя! Ты попробовал мою кровь на вкус, и теперь я шинкую душу, чувствуя твою музыку, будто стала гитарной струной! Выгибаюсь и отзываюсь звоном на каждое движение пальцев!
Я добавляла марш, разбавляла, заменяла ударные и духовые. Моя скрипка рвалась на волю, как птица, раненая в силках. Я чувствовала запах пота Грига, травяной аромат волос, слышала электрический гул, что шел не от гитары, от его кожи. Такому, как он, усилитель не нужен, он заставит петь инструмент простым прикосновением пальцев…
Это удивительное ощущение, когда с кем-то играешь в унисон, как дышишь. На одной волне, на одной вибрации, каждой порой кожи, каждым нервом, движением. Неизведанное прежде, но такое желанное. Каждый музыкант ищет партнера, не в жизни, не в сексе. В музыке!
Но чувствовал ли это Григорий?
Когда началась сольная партия, та самая обещанная соляра, безумный бесноватый запил, я даже сделала шаг назад, чтобы дать ему простор, не мешать припадку, не попасть ненароком под гитарный гриф. Но мелодия не отпускала, разламывала и собирала вновь, никогда еще так остро и ясно я не осмысливала музыку Грига, никогда не отдавалась так полно и чувственно. Невероятный кайф, сродни наркотическому приходу! И невероятный сольник. Воронцов был виртуозом от бога! Сколько он нот извлекал в минуту? Не получалось считать, слишком быстро мелькали пальцы по струнам.
На самой пронзительной бешеной ноте резким порывом задуло все свечи. Жалко звякнули витражи, заплакал хрусталь бокалов. Мрачная темень надвинулась, взяла нас в кольцо, сдавила.
– Играй! – приказал Воронцов, вновь ведя основную партию.
Я послушно вскинула скрипку, взяла первую ноту на ощупь, продолжила в полную силу, разрезая воздух смычком. Почему-то почудилось, что мы отбиваемся, я даже развернулась к Григу спиной, и движения смычка походили на взмахи сабли или катаны. Кто мог напасть из темноты? Я ощущала плечами, лопатками мокрые волосы Грига, он тоже посылал звуки во тьму, будто боевые заклятья. Но постепенно снижал