Долгая дорога домой. Воспоминания крымского татарина об участии в Великой Отечественной войне. 1941–1944. Нури ХалиловЧитать онлайн книгу.
все объяснял. Билял учился на втором курсе, а я только на первом. Все студенты по вечерам шли в кино или в горсад на танцы, а мы Билялом сидели и учились. Я тоже стал круглым отличником. Когда мы пошли на зимние каникулы, то Билял меня проэкзаменовал и сказал, что я могу учиться вместе с ним на втором курсе.
В начале второго полугодия меня действительно проэкзаменовали по полной программе. Потом вызвали в бухгалтерию и сказали, что я переведен на второй курс. Я не поверил и сказал: «Брешете».
Присутствовавший там учитель неодобрительно сказал, что это нехорошее слово:
– Собаки брешут, а люди говорят.
Спасибо Билялу и нашему завучу Исмаилу Акки Сеит-Бекир оглы, которые помогли мне сэкономить целый год и вытащили из деревенской ямы. На педрабфаке я учился старательно. Был я тогда мал ростом, девки на меня не смотрели, да и я ими не интересовался.
Русский язык преподавала Паупертова, немецкий – Кофштей, биологию – Небиев, историю – Мустафаев. Он потом стал директором театрального техникума. Татарский язык и литературу – Аджи Асан[72] и Мумджи. Это были очень культурные и умные люди.
Спустя некоторое время мы узнали, что Аджи Асан и Мумджи арестованы, как члены партии «Милли фирка». Мы – студенты – очень жалели их. Они были хорошими людьми и настоящими знатоками языка и литературы нашего народа.
Нам сообщили, что педрабфак переводят в Евпаторию, но при университете[73] открываются подготовительные курсы. Я решил в Евпаторию не ехать и остался в Симферополе. В педрабфаке мне выдали документ со всеми отличными оценками за второй курс, и я отнес его на подготовительные курсы Эсаулову. Меня зачислили студентом подготовительного курса. Дали 40 рублей стипендии. Общежития подготовительного отделения и института находились в одном дворе. Здесь же находился и сам рабфак. Двор представлял собой замкнутый четырехугольник, по краям которого стояли одноэтажные здания. Внутри по обеим сторонам длинного коридора были расположены комнаты на четыре-шесть человек с контрамарками для обогрева. Были умывальники, водопровод. В юго-восточном углу размещался рабфак; в юго-западном – спортивный зал; в северо-восточном – кухня и столовая. В середине двора – волейбольная площадка. Возле входа, где хранились ключи от комнат, всегда сидел дежурный – караим Караев. В годы Крымской войны в этом здании был лазарет, что стало причиной для названия улицы Лазаретная. Совсем недавно ее переименовали в Студенческую.
В этом дворе я прожил с 1933 по 1939 год, там прошли лучшие годы моей жизни. Напротив общежития, в здании на втором этаже, находился клуб, где проходили собрания, лекции, концерты, танцы.
С 1 сентября начались занятия. Заведующий курсами Эсаулов преподавал нам русский язык, историю – Олейников. Все остальные предметы читали институтские[74] педагоги. Рядом с нашим учебным помещением располагалась фундаментальная библиотека.
Наши выпускные экзамены одновременно были и вступительными. Математику,
В данном случае автор воспоминаний допускает неточность в наименовании статуса учебного заведения, которое действительно часто менялось: Таврический университет (1918–1921); Крымский университет им. М. В. Фрунзе (1921–1925); Крымский государственный педагогический институт им. М. В. Фрунзе (1925–1972); Симферопольский государственный университет им. М. В. Фрунзе (1972–1999); Таврический Национальный университет им. В. И. Вернадского (1999–2015); Таврический федеральный университет им. В. И. Вернадского (2015 – по н. в.).
Поскольку рабфак был при Крымском педагогическом институте, то студенты различали педагогов на тех, кто работал только с ними, и тех, кто преподавал в институте.