Глаза и уши режима. Государственный политический контроль в Советской России, 1917–1928. В. С. ИзмозикЧитать онлайн книгу.
появился приказ СО ВЧК «О предоставлении информационных сводок». Сводки «Б» были отменены. Сводки «А» теряли буквенное обозначение, они могли теперь использовать, помимо оперативных данных, сведения от советских учреждений на местах, из губернской и уездной печати.
Все материалы подлежали отбору, систематизации и литературной обработке специальными штатными сотрудниками – информаторами. К приказу прилагалась схема двухнедельной информационной сводки губЧК, включавшая 12 параграфов: 1. Общее политическое состояние (настроения населения, рабочих, крестьян, служащих и др.); 2. Забастовки; 3. Политические партии; 4. Духовенство; 5. Контрреволюционные явления; 6. Заговоры; 7. Восстания; 8. Военное состояние; 9. Спекуляция; 10. Недостатки советской работы; 11. Работа комиссий; 12. Общее явление (бандитизм и прочее)290.
Следует согласиться с М. Ю. Крапивиным, что «религиозные сюжеты в сводках ВЧК присутствовали лишь эпизодически: главными объектами оперативного интереса органов государственной безопасности выступали те группы населения, которые могли взорвать обстановку своими массовыми выступлениями (крестьянство, рабочие, представители восточных нацменов и солдаты РККА). Безработным, кустарям, торговцам, интеллигенции, уголовным элементам, так же как и духовенству, уделялось значительно меньше внимания: в 1918–1921 годах информация о религиозных эксцессах носила чаще всего локальный и вторичный характер»291.
Надо отметить, что эти сводки предоставляли достаточно объективную характеристику положения на местах. Летом 1919 года сводки СО давали следующие заключения: «Отношение к Советской власти в ряде губерний носит явно угрожающий характер. Причины: …на первом месте продовольственный кризис, а затем недовольство злоупотреблениями на местах представителей Советской власти, иной раз действительно возмутительных. <…> Продовольственное и экономическое положение нисколько не улучшилось», «За истекшую неделю общая картина положения Советской Республики остается почти та же, что и в предыдущую. То же самое антисоветское настроение населения в местностях продовольственного кризиса, те же мелкие восстания на этой почве…»292. Новгородская губЧК в сводке за 1–7 декабря 1919 года сообщала: «Недовольство со стороны малоземельного, безземельного крестьянства и пролетариата города вследствие тяжелого продовольственного положения». Из Олонецкой губернии в сводке за май 1920 года чекисты писали о настроении крестьян: «…в деревне <…> на почве голода – неудовлетворительное»293.
Но здесь же, кроме указания весьма понятных объективных причин недовольства, было уже заметно и стремление объяснить «неподобающее» поведение трудящихся по отношению к советской власти их «темнотой» и происками контрреволюционных сил. Вот, например, как докладывали в конце мая 1919 года о положении в Угличе: «Ввиду оторванности губернии от центра и других городов Углич является очень удобным местом для белогвардейских банд, так как население
ГАРФ. Ф. 130. Оп. 3. Д. 415. Л. 23; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 66. Д. 68. Л. 24 об. – 30.
ГАРФ. Ф. 5446с. Оп. 55. Д. 5. Л. 23 об.; РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2618. Л. 2.