Дороги и судьбы с нуля. Александр Николаевич ЛекомцевЧитать онлайн книгу.
человек? Правда, нет у него мамки с папкой. Бабушка утверждает, что их никогда и не было, что его Дед Мороз под Новый Год в мешке принёс.
Конечно, Виктор понимал, что всё это выдумки, что дети рождаются, и никто их и никуда не приносит. Да и не в какой капусте новорождённых не находят. Им в прошлом году, ещё в третьем классе, учительница об этом говорила.
Они с братом бабушку мамой называют. Слово-то какое мягкое, хорошее – «мама». И страшно порой произнести его вслух потому, что он знал – мамы у него нет. Раньше он считал, что его бабушка совсем и не бабушка, а мать его. Но Шурка объяснил мальчику, что родителей он не имеет. Всякое ведь в жизни бывает, и Витя это понимал. Но, всё-таки, у Шурки он спрашивал:
– А почему их нет? Если ты мне брат, то и у тебя тоже нет родителей.
– Понимаешь, – смутился Шурка и, не задумываясь, сказал. – У меня тоже не имеется ни мамки, ни папки.
Ему-то, Витьке, что? Он маленький. Не видел никогда ни матери, ни отца. А вот его старший брат, наверное, видел, и ему грустно без них.
– Шур, а Шур, – не однажды задавал ему Витька вопрос, – а какие они были? Хорошие?
– Хорошие, хорошие, – нервничал брат. – Отстань!
– Они умерли, да?
– С чего ты взял?! – орал Шурка, выдавая ему крепкий подзатыльник. – Мелешь всякую несусветную чушь!
Младший на старшего не обижался. Только отходил в сторонку и вздыхал. Потом играл с Лолитой. Чаще всего помогал ей раскладывать кубики, строить «дома». Она почти всегда ничего не понимала, совсем не смышленый ребёнок ещё. Злилась, разбрасывая кубики по всей комнате.
Деда Витька папой не называл. Хотя тот был добрым стариком, но при слове «папа» чертыхался, орал так, что перепонки трещали в ушах. Задевало его это, что ли? Но зато, когда они с Колькой ходили рыбу удить, дед забывал про всё и про всех. Не до рыбы было. Он мальчика и целовал, и конфетами кормил и, когда выпивал, прямо тут, на берегу небольшого озерца стакан вина, плакал, как ребёнок.
– Дед Борис, ты чего плачешь? – спрашивал его внук. – Рыба не ловится, да?
– Не ловится, маленький, не ловится, – всхлипывал старик, – ой, не ловится!
«Странные все какие-то, – удивлялся Витя, – и Шурка, и маленькая дочь его Лолита, бабушка Варвара и дедушка Борис. Хмурые какие-то, чем-то всегда не довольные». Только Полина постоянно была весела, и любил её больше собственной жизни Шурка. Только вот бабке и деду она не очень нравилась. Бывает же такое.
К Полине часто, по-очереди, приходили её бывшие школьные товарищи. Один – офицер с красными погонами, другой – шофёр из частного автохозяйства. Когда кто-нибудь из них появлялся, Шурка уходил из дома, психовал, нервничал. Наверное, потому, что у Шурки никогда не было друзей. Никто, почему-то, с ним особо не желал общаться. Была ему верным другом собака лайка Найда, и ту ведь он, то ли от злости, то ли ошибочно, застрелил на охоте.
Витька чаще всего любил играть один. Заберётся в густую полынь у забора, сложит руки биноклем и смотрит вдаль. Ему казалось, что он отважный путешественник