Италия, свет очей моих. Молизе – чужая история. Ольга КвирквелияЧитать онлайн книгу.
редчайшие растения и животные, а в раскопках обнаружили скелеты мамонтов и динозавров. Кто там сказал: «В Греции все есть»? Он поторопился: все есть в Италии.
Страницы истории и патриотизм
Говорить об истории Италии или очень сложно, или очень легко. Италия как страна возникла совсем недавно, полтора века назад, и ее история насчитывает не так уж много крупных событий и политических деятелей. Более того, и единый итальянский язык тоже возник недавно, мои ровесники в маленьких городах до сих пор его плохо знают. Да и жители соседних городов не очень понимают друг друга – диалекты у них разные. Как-то меня с приятельницей пригласили на конкурс поэзии на диалекте маленького городка в центре Италии. Мы с ней играли в «угадайку» – про что говорилось в стихотворении: ни разу не угадали, хотя обе знаем итальянский вполне прилично.
Если же мы хотим говорить об истории жителей Аппеннинского полуострова, то это становится непосильной задачей. Самый лакомый кусочек Европы – и не только – непрерывно кем-то завоевывался, причем одновременно несколькими врагами. История каждого города – особая, непохожая на историю соседнего городка. Немцы и австрийцы на северо-востоке, французы на северо-западе, испанцы и византийцы на юге, а еще набеги варваров, еще войны с императорами, норманны, арабы, даже русские здесь повоевали. А ведь была еще и мозаика местных правителей – княжеств, герцогств, республик, Папская область, и все они тоже воевали друг с другом, меняя границы своих территорий. Поэтому я не буду перелистывать страницы истории, благо делать это по регионам немного проще. Я хочу поговорить об одном удивительном, особенно для нас, россиян, свойстве итальянцев – об их патриотизме, вернее, о полном и тотальном его отсутствии.
Возникнув не так давно, Италия пока не стала восприниматься как отечество. В Италии живут не итальянцы, а неаполитанцы, сицилийцы, миланцы, римляне… Память о долгих веках вооруженных конфликтов между правителями городов не стерлась, и пизанцы все еще недолюбливают сиенцев, а веронцы – вичентийцев. Неудивительно, что родина – это не страна, даже не регион, а город.
И тут возникает парадокс, для понимания которого нужно все-таки поговорить об истории Италии. Здесь очень трудно представить себе отечественную войну с ее патриотизмом, с самопожертвованием, с геройскими подвигами. По трем причинам: об одной я уже сказала – если отечество это город, а враг – войско императора, то война – слишком глобальное понятие для такого локального явления. Но это только общее умозрительное положение.
В одном историческом повествовании о конфликте папы и императора я прочитала о столкновении их войск у одного города. Жители этого города, понимая, что дело пахнет керосином, вышли из города, взяв все самое ценное и скот, сели на пригорке, откуда было удобно наблюдать за ходом битвы, и стали заключать пари