Смерть Вазир-Мухтара. Юрий ТыняновЧитать онлайн книгу.
во время привалов, растирал ему колена ромом, вез на мягкой клади; и вдруг ночью Васильков соскочил с арбы и сказал, что уходит. И он вспомнил лицо солдата – рябое, белесое. Он больше ничего не знал о его судьбе: верно, его в ту же ночь прикончили персияне. И, может быть, к лучшему. Как потом с ними обходились в Тифлисе! А он вел их в страну млека и меда и говорил им речи, наполеонады.
И, нахмурясь, он швырнул пакет с отвращением.
Как, однако ж, обнаглел этот изменник!
И последняя записочка – от Нессельрода, который назначал ему свидание на завтра, перед балом. Самая короткая из всех.
Все-таки сердце у него стало качаться, как медная тарелка, он вдруг застегнулся на все пуговицы и почувствовал: час пришел.
Он воровато открыл ящик стола и вынул пакет с проектом. Он взламывал печати со своего проекта, как шпион, и взглянул на синие листы с опаской.
Все наступало слишком рано, как всегда наступают важные дни, но медлить более было никак невозможно.
Проект будет принят. Он, всеконечно, перехитрит Нессельрода, и он хорошо понимает императора.
Проект его был обширен, больше Туркменчайского мира. Все было расчислено, и все неопровержимо.
Он хотел быть королем.
12
– Нынче в Петербурге можно очень просто заработать деньги.
– Рази?
– Нынче в Петербурге не то что в старое время, а находятся очень многие образованные люди.
– Рази?
– Нынче, конечно, обращают много больше внимания на одёжу, кто как одет.
– Рази?
Разговор нумерного и Сашки, которые думали, что он уже уехал, был в середней комнате. За все время Сашка из важности говорил только: «разве?» Но потом он говорил «разве?» – уже из любопытства.
А Грибоедов сидел в плаще и слушал. Он было ушел и вернулся тихонько.
– Но нужно очень много нынче внимания. Останавливаются важные бары.
– Рази?
– В прошлом году в десятом нумере играли в карты и одного барина полоснули шандалом.
– Рази?
Разговор ему помогал. Невозможно идти сейчас к Нессельроду для того, чтобы декламировать.
Если человек задекламирует, дело его пропало.
Он это знал по себе – никто не хотел слушать его стихов для декламации, а в них ведь он весь как на ладони. Так он было хотел начать свое «Горе», но потом стал портить для театра, вставлять фарсы, и все восхитились. Так было должно действовать и с Нессельродом.
– С месяца два будет, у нас даже одна американская барыня разрешилась в пятом нумере мальчиком.
– Рази?
13
Один дипломат сказал: все настоящие бедствия рождаются из боязни мнимых. Этим он хотел определить свое ремесло.
Образовалось как бы тайное братство дипломатов, с общим знаком – улыбкой. Отъединенные, отпавшие от людей, в экстерриториальных, то есть по-русски – внеземных, дворцах, они выработали особые приемы поведения.
Нужно было притворяться обыкновенными людьми, чтобы уловлять людские