Помещик. Том 5. Воевода. Михаил ЛанцовЧитать онлайн книгу.
добрых дел и поступков. Причём вытекал этот тезис из вполне обычной как для католичества, так и для православия догматики. Понятное дело, что вот так в лоб никто в православии не говорил, как и в католичестве. Но суть от этого не менялась. И слова покаяния для спасения вполне достаточно было подкрепить искренней верой, идущей от сердца. А это, как показала историческая практика, являлось прекрасной лазейкой для мерзавцев и спекулянтов всех сортов. Ведь люди из-за такого посыла воспринимали Церковь как классный способ урегулировать свои юридические проблемы с Богом. Дескать, набезобразил, покаялся[9] и дальше пошёл безобразить, словно с чистого листа начиная. Андрей и старался ввести такие вещи, как «молитва делом». Именно из-за этого он и отказался каяться, когда чувствовал себя плохо, сославшись на лицемерность этого поступка.
Пытался. Старался. Но упустил важный момент – все, вообще ВСЕ его слова по религиозной части строго фиксировались и отправлялись к патриарху Сильвестру. И отец Афанасий не довольствовался обычными оговорками. Он старался очень вдумчиво и основательно разобраться с каждым вопросом. Именно потому не отстал от Андрея с покаянием. И едва ли не клещами вытянул из него долгое и развёрнутое объяснение.
Пришлось серьёзно, плотно думать и очень осторожно отвечать. И конца-края этому не было. Что пугало и напрягало, потому что ввязываться с головой в богословие воеводе не хотелось. Дабы не вляпаться в какую-нибудь катастрофическую историю с далеко идущими последствиями, из-за чего он уже неоднократно раскаялся в своём желании вмешиваться в процессы трансформации Церкви и веры. Это меньше всего его интересовало. Просто в какой-то момент захотелось сделать доброе дело…
Вот и сейчас – сбежав в очередной раз от ставшего удушливо навязчивым священника, он отправился заниматься насущными делами. Прекрасно понимая, впрочем, что разговор их не закончен и когда он закончится – Бог весть…
Мороз.
Он бодрил.
И воевода, сидя на коне, наслаждался им, улыбаясь этой свежести.
Забираться на коня было сложно, но он не мог себе позволить ездить в санях. Слишком большой урон чести. Понятно, что ранен. Но люди бы этого ему не простили. Воевода же…
Сын одного из тульских кузнецов проводил Андрея взглядом. Для него он был чем-то невероятным. Он помнил, как их новый воевода всего несколько лет назад торговался из-за нескольких монеток за гнилую лодку. И никто тогда за него не вступился. Сейчас же тот купец, что сдал в аренду корыто, попросту сбежал из города. От греха подальше. Чувствовал он, что рыло у него в пушку. Чувствовал…
Увидев выезд воеводы, Демьянка огляделся и, заметив, что отец или кто иной за ним не наблюдает, тихонько сбежал со двора. И последовал за воеводой. Ему очень нравилось наблюдать за делами его, особенно военными упражнениями всякими.
Вот и сейчас он сбежал и уже спустя какие-то пятнадцать минут оказался на небольшом поле возле Тулы. Куда воевода и направлялся.
Просто
Покаяние – это не совсем корректный перевод термина μετάνοια, который означает перемену мысли, изменение способа мышления и отношения к совершенным поступкам, то есть в предельно строгом христианстве метанойя – это способ проговорить сложные психологические моменты, связанные с греховными поступками, дабы понять их, осознать причину их возникновения и постараться более их не совершать. Это форма самоанализа и работа над собой, а не простое «понять и простить».