Помещик. Том 5. Воевода. Михаил ЛанцовЧитать онлайн книгу.
что окружающие занервничали.
Вот она сидела словно живой труп. Никаких эмоций. Холодный, лишённый эмоций и жизни взгляд. И лицо как у мертвеца. Секунды три спустя перед ними находилась уже живая женщина. Да несколько бледная, но живая.
Эти особенности Марфы многие из подчинённых замечали уже не первый раз. Никто не сомневался – живая она, живая. Вон и дитё родила, а потом и второе. Мертвецы на это не способны. И вскармливала. Да и повседневно кушает еду, а потом избавляется от продуктов питания[1].
Однако эта странность… иногда в моменты тревоги она словно умирала или оказывалась при смерти. Это пугало и завораживало. Видимо, вселение не прошло без последствий и контроль над телом новой личности был установлен неполный либо с нюансами. Окружающим это постоянно напоминало, что они имеют дело не с простой женщиной, а с древней владетельной княгиней, супругой князя-чародея, что была воскрешена вместе с мужем для защиты Руси.
Марфа же, то есть Алиса, о том тоже ведала. И с мужем не раз говорила, у которого наблюдался такой же эффект. Странный эффект. Они прекрасно владели телом, уверенно управляли им. И выжимали из себя намного больше, чем иные. В том числе и потому, что легко переносили боль или дискомфорт. Однако в моменты потрясений или перегрузок могли терять частично или полностью контроль над телом. На время.
У Андрея это выливалось, например, в потерю сознания после тяжёлых психофизических нагрузок. У Марфы вот такая бледность. И, вероятно, если она получит такой же стресс, что и муж, то тоже потеряет сознание по итогу.
Это было и хорошо, и плохо одновременно.
С одной стороны, их тела воспринимались ими совсем иначе. Как некие скафандры, внутри которых сидят они настоящие, из-за чего и боль скорее констатировалась, чем ощущалась. Да и всё взаимодействие с миром складывалось совсем по-другому.
С другой стороны, их обоих пугала перспектива того, что в один прекрасный момент они просто утратят связь с этими телами. И всё. Тушка рухнет, а их личность уйдёт в небытие. Ведь до конца механизм переноса личности, который применил Клим Дмитриевич Дементиев, им был непонятен. Может быть, это всё временное? На год, на два, на три или как-то так, а не до износа тела и естественной его смерти.
И чем больше, тем сильнее они переживали на этот счёт. Воспринимая себя как некую надстройку в занятых ими телах. Личности хозяев же, как они решили, были загнаны куда-то далеко и лишены власти. Но иногда они проявлялись в эмоциях, вкусовых предпочтениях или вспышках воспоминаний.
– А вдруг они когда-нибудь окрепнут и вырвутся на свободу? – с тревогой спросила как-то Алиса.
– Тогда мы окажемся там, где они сейчас сидят, – спокойно и холодно ответил муж.
– Я не хочу умирать.
– Мы уже мертвы… не забывай об этом.
– Ты думаешь? Может быть, души этих несчастных оказались в наших старых телах?
– Милая, – печально произнёс Андрей, – я кое-что читал из записей профессора, когда он не видел. И теперь, оказавшись здесь, у меня было время подумать. Время ведь тянется очень медленно.
– И
Продукты питания – это известный курьёз. Продукция питания – это то, что получается в результате питания, – продукция процесса, то есть моча и фекалии. Однако этот оборот вошёл в устойчивое употребление совсем в другом смысле.