Механизм и организм. Сергей Юрьевич КаткановЧитать онлайн книгу.
дставляют. Ведь было очень обидно, как и любым людям, которых осыпают незаслуженны ми оскорблениями. Теперь уже даже не обидно, потому что стало окончательно понятно – это клиника. Что либо доказывать людям, пребывающим в полной неадекватности, бесполезно, обижаться на них глупо. И, может быть, пришло наконец время спокойно поговорить об истоках и причинах западной русофобии.
Европа начала понемногу заболевать русофобией практически сразу же, как стала хоть что-то узнавать о Руси. Русь была для них сказочной, неведомой страной, сведения о ней Европа имела разрозненные и немногочисленные. Как только сведений стало больше, так тут же началось враньё. Возьмите хоть мемуары Сигизмунда Герберштейна. Конечно, Европа врала про всех, достаточно почитать, к примеру, что писал Марко Поло про Китай. Но враньё про Русь было с самого начала на удивление злобным. Так и шло несколько столетий: чем больше Европа узнавала о России, тем хуже она её понимала. Исследование русской реальности с самого начала оказалось подменено буйным мифотворчеством. Причем все мифы о России были, как один, отрицательными. Нет бы они придумали о нас что-нибудь хорошее, так нет же – только плохое. Отдельные положительные отзывы о России некоторых европейцев тонули в потоке русофобской мифологии. Друзей России не слышали, на них не обращали внимания. К XIX веку уже вполне сформировалась классическая западная русофобия. С этого века мы и начнем.
***
Николай Данилевский писал: «В моде у нас относить всё к незнанию Европы, к её невежеству относительно России… Где же бедной Европе узнать истину? Она отуманена, сбита с толку… Почему же Европа, которая всё знает от санскритского языка до ирокезских наречий, от законов движения сложных систем звезд до строения микроскопических организмов, не знает одной только России?.. Смешны эти оправдания мудрой, как змий, Европы её незнанием, наивностью и легковерием, точно будто бы об институтке дело идёт. Европа не знает, потому что не хочет знать или, лучше сказать, знает так, как знать хочет, то есть как соответствует её предвзятым мнениям, страстям, гордости, ненависти и презрению».
Написано полтора века назад, а звучит, пожалуй, ещё актуальнее, чем тогда. И мы, кажется, до сих пор не услышали Данилевского, всё пытаемся что-то объяснить, доказать Западу, хотя смысла в этом не больше, чем в логических аргументах, обращенных к истеричной женщине.
Федор Тютчев писал о нарастании европейской ненависти к русским: «В настоящую минуту этот припадок ненависти, по-видимому, дошёл до крайних пределов, он взял вверх, я не говорю уж над рассудком, но даже над чувством самосохранения». Звучит ещё более актуально, хотя Федор Иванович ещё и представить себе не мог, где находятся те «крайние пределы», до которых способна дойти западная русофобия.
Федор Достоевский как бы подводит итог этим наблюдениям: «Они ненавидят Россию так сказать натурально, физически: за климат, за поля, за леса, за порядки, за освобождение мужика, за русскую историю, одним словом за всё, за всё ненавидят». Получается, что европейцы ненавидят Россию не за что-то конкретное, а совершенно иррационально, безо всякой опоры на факты.
Русский русофоб Василий Розанов в начале ХХ века писал: «Россия не содержит в себе ни какого здорового и ценного звена… Это ужасный фантом, ужасный кошмар, который давит душу всех просвещенных людей. От этого кошмара мы бежим заграницу, эмигрируем, и если соглашаемся оставить себя в России, то ради того единственного, что находимся в полной уверенности, что скоро этого фантома не будет, и его рассеем мы, и для этого рассеяния остаемся на этом проклятом месте Восточной Европы». Ужас, кошмар, фантом – очень сильные обвинения, ни какому опровержению не подлежащие. Классическая русофобская истерика. (Кстати, здесь и далее я не буду смотреть на русофобию европейцев и русофобию русских, как на два разных явления. Это одно явление. Русские ненавидят Россию лишь в том случае, если смотрят на мир глазами европейцев, то есть сами являются людьми Запада).
Очень уважаемый в России польский поэт Адам Мицкевич говорил, что «у русских глаза насекомых – блестящие, но в них нет ни чего человеческого». Попробуйте поговорить с человеком, который в тебе даже человека не видит.
Наш западник Петр Чаадаев говорил про «немоту русских лиц». Александр Дугин писал по этому поводу: « «Немота русских лиц» возникает от того, что он не находит в них чего-то, что было бы созвучно европейской истории, европейскому логосу, европейской философии. В этих лицах нет западного дискурса. А раз нет западного, делает вывод Чаадаев, то нет и ни какого». Вот и с «глазами насекомых» то же самое.
Если испытываешь к человеку органическую ненависть, если патологически, подсознательно его боишься, так уж наверное найдешь, в чем его обвинить. В русофобии так мало рационального, что и смысла нет пытаться доказывать несправедливость обвинений в адрес России. Куда интереснее, на мой взгляд, докопаться до причин русофобии.
Что они говорят? А.Дугин обобщает: «Русский человек темен и полон архаических предрассудков. Он есть воплощение варварской дикости и хаоса, и его природа мешает нам построить эффективное современное общество. Если бы нам удалось выбить из него дурь, всё бы стало на место, а так он умудряется любую