Двести третий день зимы. Ольга ПтицеваЧитать онлайн книгу.
книгу с подоконника и прижать к груди, чтобы сменить тему.
– Результат ботанических изысканий за книгу о ботанических изысканиях, – сказала она, нагнулась за рюкзаком и спрятала свою добычу в отделение на молнии, чтобы не выпала случайно. – Если табак еще можно вырастить, то издать такую книженцию, да на такой бумаге… Ни единого шанса!
– Значит, квиты. – Тая отложила самокрутку на край подоконника. – Еще кофейку?
– Не, стемнело уже совсем, – вздохнула Нюта. – Комендантский скоро. Надо идти.
Тая поджала губы и стала почти сердитой.
– Идиотизм. Радуемся тайной сигаретке и следим, как бы не опоздать домой. Я и в пятнадцать такой жалкой не была. А теперь приходится.
И снова Нюта не нашлась что ответить. Пожала плечами, мол, все так.
– Тебя это не бесит?
В голосе Таи промелькнули опасные нотки, будто ей хотелось кого-то обвинить прямо сейчас, а вариантов не так уж и много – остывающая джезва на плитке и новая знакомая с нейтральной позицией. «Я ведь ничего о ней не знаю, – успела подумать Нюта. – Вдруг она сейчас как бросится?..» Бросаться Тая не стала, лишь тяжело вздохнула:
– Ладно, пойдем, закрою за тобой. А то и правда опоздаешь.
И Нюта начала собираться. На прощание Тая сжала ее локоть. Через пуховик это и прикосновением было не назвать, но Нюта ощутила, что ее собственная кожа потеплела там, где чужие пальцы стиснули ткань куртки.
Она шла через серость, почти растворившуюся в темени, снег скрипел под ботинками, щеки обжигал мороз. Но тепло от локтя медленно растекалось по всему телу. Нюта шла и злилась на себя. Это как надо оголодать, чтобы легкий интерес и пара прикосновений вызвали горячую пульсацию в висках и животе? Стыдно даже.
Дома было темно и тихо. Нюта вытащила книжку из рюкзака, на ходу стянула с себя одежду, осталась в одних трусах, умылась холодной пока водой. Ноги заледенели на кафеле в ванной. Одинаково сильно хотелось спать, есть и забраться под одеяло. Но больше всего – поделиться радостью со Славиком.
В гардеробной полыхнуло розовым. Нюта наскоро проверила фиалки – живые, чуть вялые, надо бы вынести их на солнце. Если будет солнце. Присела у ящика с сандалиями, достала телефон. Голые коленки уперлись в пол, по спине побежали мурашки. Пока срабатывал мудреный механизм обхода блокировок, Нюта нашарила старый плед – весь в катышках и затяжках, – стянула его с полки и завернулась. Сразу стало колюче и тепло.
Подгрузились дневные сообщения от Славика.
«Нюта, познакомься, это олеандр, – писал он, прикрепив фотографию куста с роскошными белыми цветами. – Олеандр, познакомься, это Нюта».
Она увеличила снимок. Да, точно олеандр. Листья узкие и кожистые, а цветки крупные с пятью лепестками. И разросся же! Вон как вымахал. И пахнет, наверное, так, что голова кружится. У Нюты она тоже немножко кружилась. Но, скорее, от смены температур и голода.
«Красавец, – написала она Славику. – Главное, не жуй его. Сок токсичный. Блевать будешь дальше, чем видишь».
«Учту, –