Двести третий день зимы. Ольга ПтицеваЧитать онлайн книгу.
недовольно сказал тот, что сидел рядом с ней. – Закрой.
«А чего вдруг? А почему дубак? А что случилось?» – почти вырвалось у Нюты, но она сглотнула вопросы вместе с тошнотой, подняла стекло и уставилась на дорогу в просвете между Радионовым и водителем. Из Нютиного спального района машина направлялась в центр. Они немного попетляли по узким улицам и выехали на мост. По одну сторону замерзшей реки Нюта увидела небольшой храм и набережную, названную в его честь, по другую – парк и стену Кремля. Нюта отвернулась, когда в окне мелькнули знакомые купола и багровые звезды.
Дальше ехать было некуда, дороги к площади перекрыли в первый день зимовья. И там, где раньше слонялись туристы, теперь рос и всячески культивировался снежный покров. Наверное, он вот-вот сравняется с крепостными стенами. И вероятно, когда это произойдет, зимовье будет не отменить. Нюта уставилась на свои руки, напряженно сцепленные, с белыми костяшками. Последний раз на площадь она ходила с симпатичной японкой. Та смешно коверкала английский, тихонько смеялась и все время поправляла короткую челку. Как позже выяснилось, она приехала на конференцию, организованную посольством. На кассе в кафе девушка не могла объяснить, какое именно альтернативное молоко предпочитает, и Нюта пришла на помощь. А потом они гуляли по дурацким туристическим маршрутам и долго целовались у отеля. Теперь же и смешная японка, и альтернативное молоко стали одинаково невозможными. Чужими воспоминаниями из чужой жизни.
– На выход, – буркнул холодовик, когда машина остановилась у парковых ворот.
Нюта толкнула дверцу, снаружи пахнуло ледяной ночью. И нервный озноб тут же сменился другим – крупным и болезненным. Нюта постаралась вдохнуть поглубже.
– На выход! – повторил холодовик и вылез из машины через другую дверь.
Ноги почти не слушались. Ветер кидал в лицо острую снежную крошку. Нюта подтянула завязки капюшона, но уши все равно ломило, пока Скоровяжин неразборчиво бубнил в рацию.
– Возьми. – Радионов протянул ей свою вязаную шапку. – Задувает же.
– А вы как? – спросила она, но шапку взяла, скинула капюшон, охнула от холода, натянула шапку, потом подумала и капюшон тоже натянула.
– А у меня вот, – ответил Радионов, оборачивая вокруг головы шарф. – Получше?
Они стояли совсем близко друг к другу. Скоровяжин продолжал бурчать и вслушиваться в трескучие ответы, так что Нюта решилась задать вопрос, который мучил ее последние минут сорок:
– Какого хрена?
Сформулировать лучше не получилось, язык плохо слушался, но Радионов понял и проговорил почти беззвучно:
– Опять он! Видимо, прямо здесь! Прямо напротив!
– Кто? – От холода мысли в голове стали густыми, как вода с мелким льдом.
– Он! – Радионов потешно поднял брови и округлил рот.
Нюта засмеялась бы, но перехватила острый взгляд холодовика и потупилась.
– Сюда идите! – прикрикнул на них Скоровяжин, пряча рацию в