1984. Скотный двор. Да здравствует фикус!. Джордж ОруэллЧитать онлайн книгу.
жизни несколько дней или недель? От разоблачения не ушел никто, признались все до единого. Помыслокриминал равносилен смертному приговору. Тогда к чему этот ужас, который ничего не меняет?
Уинстон снова попытался вызвать в памяти образ О’Брайена, и ему почти удалось. «Мы встретимся там, где нет темноты», – пообещал однажды О’Брайен. Уинстон знал, что это означает, или так ему казалось. Там, где нет темноты, – воображаемое будущее, которое человеку увидеть не дано, зато в него можно верить и чувствовать свою причастность. Увы, бьющий по ушам голос с телеэкрана оборвал поток мыслей. Уинстон сунул в рот папиросу. На язык тут же высыпалась половина табака, горькая пыль, едва отплюешься. Образ О’Брайена вытеснил Большой Брат. Уинстон вынул из кармана монетку и принялся разглядывать, как и несколько дней назад. Чеканное лицо взирало на него тяжелым, спокойным, мудрым взглядом, а вот что за улыбка пряталась в темных усах? И тут свинцовым погребальным звоном его настигли слова:
ВОЙНА ЕСТЬ МИР
СВОБОДА ЕСТЬ РАБСТВО
НЕЗНАНИЕ ЕСТЬ СИЛА
Часть вторая
I
В середине утра Уинстон покинул рабочее место, чтобы сходить в туалет.
По длинному, ярко освещенному коридору навстречу двигалась одинокая фигурка, та самая темноволосая девушка. С их случайной встречи возле лавки старьевщика прошло четыре дня. Девушка подошла ближе, и Уинстон увидел, что ее правую руку держит перевязь того же цвета, что и комбинезон. Вероятно, поранилась, вращая огромный калейдоскоп для набора романных сюжетов. В департаменте беллетристики такие травмы происходили часто.
Не дойдя до него метра четыре, девушка споткнулась и упала ничком. Громко вскрикнула от боли, похоже, задела раненую руку. Уинстон резко остановился. Девушка поднялась на колени. Лицо ее сделалось молочно-желтым, на его фоне губы казались алыми. В умоляющем взгляде, устремленном на Уинстона, читался скорее страх, нежели боль.
В сердце Уинстона шевельнулось странное чувство. Вот перед ним враг, кто пытается его убить… и в то же время перед ним стоявшее на четвереньках человеческое существо, страдающее от боли. Он непроизвольно метнулся ей навстречу, чтобы помочь. Когда девушка упала на перевязанную руку, он ощутил ее боль как свою.
– Сильно ушиблись? – спросил он.
– Ерунда, руку задела. Сейчас пройдет!
Девушку била дрожь непонятного волнения, лицо ее заливала бледность.
– Ничего не сломали?
– Нет, просто больно.
Она протянула Уинстону другую руку, и он помог ей подняться. Бледность почти сошла: девушке явно полегчало.
– Ерунда, – повторила она. – Задела больное запястье. Спасибо, товарищ!
И девушка вновь зашагала по коридору как ни в чем не бывало. Все заняло с полминуты, не больше. Привычка не выказывать чувств превратилась почти в инстинкт, к тому же девушку угораздило споткнуться прямо перед телеэкраном. Тем