Спасенные дневники и личные записи. Самое полное издание. Лаврентий БерияЧитать онлайн книгу.
строго осуждать Хрущёва и возлагать вину за Харьковскую катастрофу на него? Вроде бы и не с чего!
А если так, то была ли нужда у хрущёвцев что-то подчищать в дневниках Берии за анализируемый период?
Так вот, думаю, что нужда была, потому что роль именно Хрущёва в провале нашего наступления на Харьков оказалась, как я понимаю, и крайне негативной, и значительной. В этом убеждает не только военно-исторический, но и психологический анализ.
Между прочим, Кирилл Семёнович Москаленко (1902–1985), будущий маршал, а весной 1942 г. командующий 38-й армией Юго-Западного фронта, позднее вспоминал, что при обсуждении предстоящей операции в апреле 1942 г. «член Военного совета Н.С. Хрущёв заявил, что Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин сам поставил перед войсками фронта… задачу и что уже одно это является гарантией успеха…».
Показательно, что далее Москаленко написал так: «Должен сказать, что это сообщение, впоследствии, впрочем, не подтвердившееся, прозвучало тогда весьма обнадёживающе…»
Тот же Москаленко свидетельствовал: «Дух оптимизма… витал на командном пункте фронта… Военный совет уже не считал противника опасным». Соответственно, Тимошенко и Хрущёв фактически дезинформировали Сталина, и, даже когда уже в ходе наступления Сталин высказал свои опасения в отношении краматорской группировки немцев, Тимошенко и Хрущёв его заверили, что оснований для прекращения операции нет.
Недаром с трибуны ХХ съезда КПСС Хрущёв излагал ту ситуацию, поменяв местами себя и Сталина и уверяя, что это он-де, стратег Хрущёв, уговаривал Сталина разрешить войскам перейти к обороне, а Сталин якобы не соглашался. В 1956 г. на воре шапка горела!
Хрущёв по натуре был негодяем и авантюристом, но – бывает же на свете такое! – гениально умел это скрывать! Скрывать так, что его не раскусили ни Сталин, ни Берия, ни будущая якобы «антипартийная» группа Молотова, Маленкова и Кагановича. Не знаю, чем это объясняется, но, возможно, тем, что Хрущёв, особенно когда занимал ещё подчинённое положение, обладал – это надо за ним признать – огромным природным обаянием. Он умел уговаривать! Его болтовне много раз поддавался даже Сталин (!).
Что уж говорить о медлительном маршале Тимошенко, тем более когда его соблазнял картинами будущего триумфа член Политбюро!
Вот наступление началось. Оно развивается успешно, и можно понять чувства украинца Тимошенко, украинца (фактически) Хрущёва, украинца Казачковского и вообще всех, кто наступает НА ХАРЬКОВ! А там – Днепр! Но положение осложняется. До Харькова рукой подать, а надо переходить к обороне…
Вот тут-то шарм Хрущёва в сочетании с его очень высоким политическим статусом и мог повлиять на позицию маршала Тимошенко. И наверняка повлиял – решающе и трагически. Тимошенко не очень везло в той войне. Двух из трёх бывших Главнокомандующих стратегическими направлениями в 1941 г. – маршалов Ворошилова и Будённого – война уже списала к весне 1942 г. «в тираж».
Оставался Тимошенко, и по-человечески можно понять, как ему не хотелось переходить