Декабристы. Нестор КотляревскийЧитать онлайн книгу.
отвратить, делает тебя почти равнодушным. Ввечеру зрелище было ужасно великолепно. Город пылал, и кровавое зарево отражалось на купах утесов, на высоких тополях и в гремучих струях Чароха. Невнятный гул раздавался в середине города, отданного на разграбление; песни и выстрелы из взятых ружей раздавались в стане. Солдаты, сгибаясь под ношею, тащили всякую всячину: меняли, продавали; золоченые рамы, пестрые шкафы трещали в кострах бивачных, на которых жарили, варили и пекли с маслом и медом. Радость и веселье одушевляли всех. Я сел на коня и поехал посмотреть Байбурт Он походил на печь: огонь и дым стлался поверху; по улицам бродили толпы солдат, доискивая остатков, ломая все, что ломается, разбивая об угол даже глиняные горшки. Дома, большею частью с навешенным этажом, рухали вдруг всею массою. Несколько армянских семейств глядели на пожар издали и плакали тихо. Там рыдала турчанка-старуха над телом сына… Там… Но я опускаю завесу»…
После этих бурных дней наступили для Бестужева опять долгие годы совсем неожиданного затишья. Байбурт был взят, армия с главнокомандующим ушла на квартиры, оставив лишь несколько отрядов на границе, и Бестужев, побродив по развалинам царства Армянского, повидав печальную страну завоеванной Персии, потоптав подножие Арарата, побывав в Сардарабазе, в зачумленной Эривани, – больной очутился в Тифлисе. Мечты его не исполнились, надежды на бурную военную жизнь и на возможность отличиться не оправдались; штрафной рядовой ничего не выиграл и только фантазия поэта обогатилась новыми впечатлениями, да сердце – встречею с братьями и с товарищами.
Случай чуть-чуть не свел его в это время с Пушкиным. «Скажите, что нет судьбы, – писал он К. Полевому. – Я сломя голову скакал по утесам Кавказа, встретя его (т. е. Пушкина) повозку. Мне сказали, что он у Бориса Чиляева, моего старого однокашника. Спешу, приезжаю – где он? Сейчас лишь уехал, и, как нарочно, ему дали провожатого по новой околесной дороге, так что он со мной и не встретился. Я рвал на себе волосы с досады – сколько вещей я бы ему высказал, сколько узнал бы от него, и случай развел нас на долгие, может быть, на бесконечные годы».
В Тифлисе зимой 1830 г. Бестужеву жилось довольно весело.[200]
«В зиму 1830 г., – рассказывает Гангеблов, – декабристы проживали в Тифлисе под разными законными и незаконными предлогами. Бестужев тогда только что выздоровел. В настроении духа декабристов нисколько не замечалось, чтобы они приуныли, чтоб выражали сожаление о том, что жизненные надежды каждого из них им изменили. Где ни встречались, где ни сходились они, начиная с Арзрума, всегда они казались веселыми, приветливыми как между собой, так и с другими».[201]
Душой этих бесед был Александр Александрович. Любопытный портрет его сохранился в записках одного современника, в ту пору проживавшего в Тифлисе. «Я имел случай встречать его часто у его брата Павла, – рассказывает этот современник.[202] – Как человек, он отличался благородством души, был
В Тифлисе он съехался со своими братьями Павлом и Петром.
«Воспоминания»