Сталин и Государственная безопасность. Феликс ДзержинскийЧитать онлайн книгу.
случае товарищи не должны так понимать предоставленное им право, что они могут по своему усмотрению направлять любое дело или в судебном, или в административном порядке, ограничивая в таком случае только меру репрессии заключением в лагерь на срок не выше пяти лет. Такое толкование прямо исключается точным смыслом закона. Оно сделало бы ненужным самый новый закон, ибо фактически свело бы все к прежнему положению, когда не было никакой разницы между судебным приговором и административным заключением, когда, с одной стороны, губтрибуналы были лишены права расстрела, а с другой, объективно безразлично, заключен тот или иной преступник на 5 или на 20 лет. Закон хочет, наоборот, не слить, а резко разделить обе формы взыскания – судебную и административную. Первую он ставит как нормально налагаемую и как исключение – репрессию административную, исходит тут как из принципиальных оснований, так и из соображений практического характера.
Мы живем в эпоху, когда классовая борьба буржуазии и преступного мира против нас не приняла еще таких форм, когда всякое преступление мы можем карать только путем судебного воздействия или когда всякое преступление настолько дает возможность точно себя определить, что мы безбоязненно можем отдать его на гласное рассмотрение с уверенностью, что преступник будет наказан. С другой стороны, мы вышли, однако, уже из того периода первоначального строительства и ожесточеннейшей борьбы не на жизнь, а на смерть, когда потребность в самообороне была так велика, что мы сознательно могли закрывать глаза на ряд своих ошибок и сознательно допускать возможность таких ошибок, лишь бы сохранить республику, как это было в эпоху красного террора. Вот почему закон дает ЧК возможность административным порядком изолировать тех нарушителей трудового порядка, паразитов и лиц, подозрительных по контрреволюции, в отношении коих данных для судебного наказания недостаточно и где всякий суд, даже самый суровый, их всегда или в большей части оправдает. Сюда относятся, например, лица, которые подвергаются заключению как бывшие помещики, капиталисты, князья, царские чиновники, явные члены враждебной Советской власти партии, лица, подозреваемые в соучастии в той или другой раскрытой спекулятивной сделке, но в отношении которых сумма собранных против них улик ограничивается только знакомством с уличенными лицами или арестом у них на квартирах, или хранением их документов или ценностей, поскольку сам по себе факт хранения их еще не есть преступление, караемое законом; лица, уличенные в связи с явными, доказанными контрреволюционерами, хранившие их переписку или деньги, причем не может быть доказано, что им было известно содержание этой переписки, лица, нарушающие трудовую дисциплину или саботирующие хозяйственную жизнь республики в формах, которые не могут быть подведены под явное и наказуемое злостное саботирование. Наконец, лица, в отношении коих имеются только данные розыска, данные