Неандертальский параллакс. Люди. Роберт СойерЧитать онлайн книгу.
канадской территории, так что…
– На самом деле, мэм, он открылся в миле с четвертью под канадской территорией, в Нейтринной обсерватории Садбери, которая является совместным проектом канадских, британских и американских организаций, включая Университет Пенсильвании, Вашингтонский университет, а также Лос-Аламосской, Лоуренсовской и Брукхейвенской национальных лабораторий.
– О, – сказала Мэри. Она этого не знала. – Но шахта «Крейгтон», в которой находится обсерватория, принадлежит Канаде.
– Точнее, канадской публичной корпорации «Инко». Но послушайте, я здесь не для того, чтобы спорить о суверенитете. Я просто хотел дать вам понять, что у США есть законные интересы в этом деле.
– Хорошо, – ледяным тоном ответила Мэри.
Кригер помолчал; он явно чувствовал, что слишком уклонился от темы.
– Если портал между нашей и неандертальской вселенными снова откроется, мы хотим быть готовыми к этому. Защита портала не выглядит большой проблемой. Как вы, возможно, знаете, на командование двадцать второго крыла канадских ВВС, которое базируется в Норт-Бей, возложена задача обеспечения безопасности портала от вторжения или террористических атак.
– Вы шутите, – сказала Мэри, хотя и подозревала, что вряд ли.
– Нет, не шучу, профессор Воган. И ваше, и моё правительство относятся к ситуации очень серьёзно.
– А какое отношение к этому имею я? – спросила Мэри.
– Вы идентифицировали Понтера Боддета как неандертальца на основании анализа его ДНК, так?
– Да.
– С помощью такого рода анализа можно идентифицировать любого неандертальца? Можно ли надёжно определить, что данное лицо является неандертальцем или человеком?
– Неандертальцы и есть люди, – сказала Мэри. – Мы принадлежим к одному роду Homo. Homo habilis, Homo erectus, Homo antecessor – если считать его отдельным видом – Homo heidelbergensis, Homo neanderthalensis, Homo sapiens. Все мы – люди.
– Признаю свою ошибку, – Крикер кивнул. – Как мы должны себя называть, чтобы отличить нас от них?
– Homo sapiens sapiens, – ответила Мэри.
– Длинновато, не правда ли? – заметил Кригер. – Кажется, я слышал, что нас иногда называют кроманьонцами. По-моему, вполне подходящий термин.
– Технически он относится лишь к отдельной верхнепалеолитической популяции анатомически современных людей, обнаруженных на юге Франции.
– Тогда мы возвращаемся к предыдущему вопросу: как нам себя называть, чтобы отличить себя от неандертальцев?
– У народа Понтера есть термин для обозначения ископаемых людей их мира, похожих на нас. Они называют их глексенами. В этом есть определённая симметрия: мы называем их именем, которое придумали для их ископаемых предков, а они нас – именем, которое придумали для наших ископаемых предков.
– Как вы сказали? Глексены? – Кригер задумался. – Хорошо, думаю, это подойдёт. Могут ваши методы анализа ДНК провести границу между любым неандертальцем и любым глексеном?
Мэри нахмурилась:
– Сильно сомневаюсь. Внутривидовая вариативность очень велика, и…
– Но