Ночевала тучка золотая. Солдат и мальчик. Анатолий ПриставкинЧитать онлайн книгу.
созерцая небо. – А наши шакалы, вот как ты, долбили по замку камнем… там вмятин… Долбачи безголовые…
Больше братья ничего друг другу не сказали. Разговором сыт не будешь, если хлеба не добудешь! Сегодня, как стемнеет, они пойдут на склад… А пока надо жрать свое хлебово да следить, чтобы другие шакалы не опередили их в этом деле.
Давно известно: идеи носятся в воздухе, и если склад не ограбили до сегодняшнего дня – это не причина для успокоения. Сегодня придешь, а десять гавриков одновременно додумаются насчет задвижки. И такие чудеса в природе бывают!
Братья быстрехонько проглотили варево, спрятали понадежней банку и потом до сумерек сидели в кустах, сторожа двери склада.
Но никто в этот раз не покушался на него. Может, братья одни такие дурачки и были во всей колонии – надеялись, что там что-то лежит. А там почистили еще до них, законным путем почистили, не зазря же директор Петр Анисимович уезжал в Гудермес с огромным мешком. С портфелем и мешком. Что он, свои шмотки поехал туда продавать?
Произошло, как замышлялось.
Трусцой, с оглядкой, добежали Кузьмёныши до склада. Колька повернул замок горизонтально, дернул задвижку влево, и – чудо, чудо, совершившееся поначалу в Сашкиной гениальной башке, – задвижка звякнула, дверь открылась.
Мгновенье братья оторопело смотрели на черный проем, не верилось, что все окажется так просто. «Сим-Сим, отворись!»
И вот оно, пожалуйста!
– Шухари! – возбужденно, оттого слишком громко, прошептал Колька и нырнул в дверь склада. В его тайную, притягательную глубину.
А Сашка, быстро щелкнув задвижкой, поставил замок на место. Отбежал, оглянулся, не следит ли кто, юркнул в кусты стоять на атасе.
Конечно, его подмывало, зудило заглянуть хоть одним глазком, что же там лежит, на складе. На минутку ощутить себя владельцем целого вагона барахла! Нет, не для того, чтобы всё, до единого, было твоим. Зачем одному – ну двоим – столько тряпья?
Ощутить себя человеком – вот что хотелось. Ничего за душой, да и в животе одни камышовые коренья. И вдруг – все твое! Ходишь барином посреди своего царства, щупаешь, пробуешь разве что не на зуб и знаешь: захочу – возьму одно, а захочу – возьму другое. А может, и ничего не возьму, глазами наемся – да и отвалю в сторонку.
Тут Сашка сам себя остановил: совсем ничего не брать не годилось. Брать надо. В меру. Колька сообразит, какая это мера. Лишь бы никто не помешал.
Знал Сашка, примета такая есть: не думай, не призывай в мыслях никого, подумал – и вот тебе на: идут. Девчонки идут, голосят на всю округу свои девчоночьи сплетни. Про директора, про Гудермес, куда он уехал. Дался им всем Гудермес, земля обетованная, где булки на деревьях зреют. А булки-то растут вот на этом складе. Так подумалось Сашке.
Только умолкли вдали девчонки, Регина Петровна их возлюбленная появилась с Маратом да Жоресом. Присела на ступеньках склада, смотрит, как ее мужички возятся. А те под самые кусты лезут, чуть на Сашкину голову не наступают. Не дай бог, углядят… Шума будет! Или Колька, чего доброго, начнет барабанить изнутри. Он-то не видит,