Белая власть, казаки и крестьяне на Юге России. Противостояние и сотрудничество. 1918—1919. А. В. ПосадскийЧитать онлайн книгу.
армии в походе против махдистов оказались перед лицом сложной коллизии: англичане – враги, но арабы и суданцы, рубящие англичан, – тоже никак не друзья. В результате они разворачивают свое, мятежное, знамя и под ним удерживают угол британского каре, не позволив врагу разорвать строй. Некоторые энтузиасты ударнического движения, прежде всего В.К. Манакин, весьма тонко чувствовали ситуацию и были готовы отказаться от старых форм, стараясь создать национальную армию на новых основаниях.
В низах с весны 1917 г. развивалась жизнь новых организационных форм: это и советы депутатов, и солдатские комитеты всех уровней, и всевозможные съезды (советов, армейские, национальные, профессиональные) с массовым участием делегатов. Это был вариант реализации тех «ста тысяч вакансий революции», о которых когда-то говорил Ш.М. де Талейран. Среди поднявшихся к активной общественной жизни и власти были весьма разные персонажи, в том числе далеко не деструктивные. Прежде всего это были люди, умевшие владеть «массой», успевать за стремительным развитием событий и сменой массовых настроений. Так, в условиях кризиса снабжения на Балтийском флоте успешно решали материальные проблемы выборные судовые комитеты; в частности, давали возможность матросам увеличить доходы за счет перераспределения экономических сумм. Авторитет комитетов рос, взаимодействие с различными инстанциями взял на себя Центробалт, что становилось фундаментом его будущей политической роли36. При этом возникали коллизии между самими революционными формами власти. Например, в 1917-м власть полковых и батальонных комитетов могла уступать более демократичным формам в виде общеполковых митингов и собраний. Такие собрания понимались как привычная для крестьян форма прямой демократии, которая также выдвигала свои авторитеты37.
Ипостасью революционной мобилизации стали раннесоветские командиры, часто совсем юных лет, которые в пространстве безвластия и аномии выступали центрами консолидации на самых радикальных платформах. Среди них бывали одаренные в военном отношении люди, бывали корыстные авантюристы, встречались просто волевые персонажи, которые формировали своей энергией какие-то военно-политические структуры на местах. В первую половину 1918 г. многие подобные деятели выступали под знаменами анархизма, анархо-коммунизма и левоэсеровской идеологии. Одним из первых «командармов» еще добровольческой Красной армии стал А. Ремнев, о котором недавно вышло монографическое исследование38. Анархист Петренко в Царицыне вызвал своей деятельностью целую военную операцию по разоружению, фактически бой, весной 1918 г. Молодые командиры Ф. Сиверс и В. Киквидзе стали осенью 1918 г. весомыми величинами на Южном фронте. Киквидзе вырастил из своего отряда дивизию «внеочередного формирования», впоследствии 16-ю стрелковую, за счет массовой мобилизации слобод на Дону и юге Саратовской губернии. С августа 1918 г. дивизия несколько месяцев стояла в богатом Еланском районе – хлебной южной части Аткарского