На ножах. Николай ЛесковЧитать онлайн книгу.
протянула руку и взяла скомканную и перекомканную ассигнацию и сказала: «прощайте!»
– Нет, теперь опять скажите, ожидали вы или нет, что я вам отдам деньги? – настаивал Горданов, удерживая руку Ванскок. – Видите, как я добр! Я ведь мог бы выпустить вас на улицу, да из окна опять назад поманить, и вы бы вернулись.
– Разумеется, вернулась бы, деньги нужны.
– Да; ну да уж бог с вами, берите… Что вы на меня остервенились как черт на попа? Не опасайтесь, это не фальшивые деньги, я на это тоже неспособен.
– А почему бы?
– Так, потому, почему вы не понимаете.
– Я бы то гораздо скорей поняла: прямой вред правительству.
– Труппа, труппа, дружище Ванскок, велика нужна, специалисты нужны!
– Ну, так что же такое? Людей набрать не трудно всяких, и граверов, и химиков.
– А попасться с ними еще легче. Нет, милая девица, я и вам на это своего благословения не даю.
– А между тем поляки и жиды прекрасно это ведут.
– Да; то поляки и жиды, они уже так к этому приучены целесообразным воспитанием: они возьмутся за дело, так одним делом тогда и занимаются, и не спорят, как вы, что честно и что бесчестно, да и они попадаются, а вы рыхлятина, вы на всем переспоритесь и перессоритесь, да и потом все это вздор, который годен только в малом хозяйстве.
– Я что-то этого не понимаю.
– Так уж вы, значит, устроены, чтобы не понимать. Это, голубь мой сизокрылый, экономический закон, в малом хозяйстве многое выгодно, что в большом не годится. Вы сами знаете, деревенский мальчишка продает кошкодаву кошку за пятачок, это и ему выгодно и кошкодаву выгодно; а вы вон с своими кошачьими заводами «на разумных началах» в снег сели. Так тоже наши мужичонки из навоза селитру делают, деготь садят, липу дерут, и все это им выгодно, потому что все это дело мужичье, а настоящий аферист из другого круга за это не берется, а возьмется, так провалится. И на что, на коего дьявола вам фальшивые деньги, когда экспедиция бумаг вам настоящих сколько угодно заготовит, только умейте забирать. А вот вы, вижу, до сих пор брать-то еще не мастерица.
– Нет, знаете, это хорошо брать, как есть где.
– Да, вот вам еще хочется, чтобы вам разложили деньги! А вы чего вот о сю пору глядите, а не берете, что я вам даю?
Он бросил билетик на стол, и Ванскок его подняла.
– У вас много теперь голодной братии? – заговорил снова Горданов.
– Сколько хотите; все голодны.
– И что же, способные люди есть между ними?
– Еще бы!
– Кто же это, например, из способных?
– Хоть, например, Иосаф Висленев.
– Ага! Иосафушка… а он способный?
– А вы как думаете?
– Да, он способный, способный, – отвечал Горданов, думая про себя совсем иное.
– Но отчего же он так бедствует?
– Оттого, что он честен.
– Это значит:
Милый друг, я умираю.
Оттого, что я был честен,
И за то родному краю
Буду, верно, я известен.
Что же, это прекрасно!