Ледовые Корсары. Книга третья. Ледовая армия. Юрий ПогуляйЧитать онлайн книгу.
и женщин, вооруженных, разодетых в теплые одежды из шкур снежных львов. У каждого бойца на лбу был вытатуирован открытый глаз. Я знал, что это наемники капитана, но они все равно интриговали. Я ни разу не видел, чтобы они разговаривали между собой. Главным у них был некто Юрре ан Лойт – аккуратно постриженный воин лет тридцати. Светлые волосы он тщательно зачесывал набок и, по-моему, смазывал жиром. Юрре всегда очень внимательно следил за происходящим, как и полагается вожаку стаи. Как только он решал что-то предпринять, то обращался к товарищам… знаками. Просто жестами. Выглядело это так – хлопок для привлечения внимания, пара жестов – и все, его команда уже что-то делала. Как он им это объяснял? Почему они так быстро все понимали?
Лицо ан Лойта покрывали десятки шрамов, и товарищи не отставали от него в уродстве. Даже женщины из их компании были обезображены в боях прошлого. У одной не хватало глаза, но повязка на лице лишь добавляла ей шарма.
Другие солдаты сторонились наемников. Назначенный Рубенсом командир (Царн, по прозвищу «Темный») даже не пытался руководить людьми Юрре. Занимался своим десятком завербованных в порту воинов и в сторону «глазастых» лишь косился.
Возможно, это докидывало мерных льдинок на весы капитанского терпения.
Народу в столовую набилось много. Полтора десятка Клинков, пяток матросов-инструментариев из костяка команды, около десятка солдат плюс девять наемников и огромная пестрая толпа разрозненных, раздробленных последними событиями людей. Здесь были как мои ровесники, так и мужи преклонных лет. Я увидел несколько женских лиц. Мне показалось, что здесь собралось почти сто человек.
Сто жизненных путей, приведших сто душ в брюхо одного ледохода. Я смотрел на тревожащихся людей, изучал бьющиеся в воздухе щупальца сокрытых чувств и поражался сложности этого мира. Не секрет, что многие в детстве считают себя центром вселенной. Не секрет, что рано или поздно истина накрывает почти каждого. Но всеобъемлющее понимание собственной незначительности в окружающем мире приходит не многим. А ведь это очень просто: наши личности – лишь детали на границечужого ландшафта.
Когда пришел капитан – щупальца затихли, пожелтели. Их суета застыла в вязком киселе, и я закрыл глаза, вслушиваясь в эмоции команды. Фарри похлопал меня по спине в знак поддержки и протиснулся мимо моряков поближе к Рубенсу.
– Джентльмены, дамы, – начал Монокль. Он забрался на составленную из столов трибуну, огляделся, словно проверяя, все ли пришли. Я слышал, как скрипят его сапоги, когда он переносит вес с ноги на ногу. – Я не люблю говорить много громких слов. Я вообще не люблю говорить, но сегодня придется. Накопилось много вопросов, много недовольства. Это весьма неудивительно, если учитывать, в какой ледовой ловушке мы оказались.
Кто-то прокомментировал слова Рубенса, наверное, это была острота, но никто не отреагировал. Все слушали капитана.
– Я должен был давно собрать нас всех здесь, в одном месте. И совсем по другому поводу.