Азбука семейной жизни. Маргарита Ивановна МакароваЧитать онлайн книгу.
заорали девочки, враз позабыв о маленьком брате и его угрозах.
Родительская пара стала делать активные мимические знаки, их лица оживились, и отец вдруг замахал руками и даже что-то стал выкрикивать.
Свидание как с заключенными.
Ольга жадно впитывала происходящее. Вереница молодых людей появившаяся из стеклянных дверей Зазеркального дома вызвала крики немногочисленных детишек собравшихся тут перед легкой открытой уличной сценой, смонтированой на скорую руку и кое как.
Реально, чувство восторга, вырывавшееся с криком из душ детишек, передавалось и ей. Да, именно так… Вот, прямо сейчас, прямо перед вами, у вас на глазах… из двери выйдут те, кого вы могли наблюдать на экранах… Ура! ЙеС!
Стало весело. А что, правда, есть магия значимости тех, кто только что находился в экране телека.
Ребята смотрели на тех, кто стоял перед сценой, вдоль ограждения.
Вышел хозяин оркестра. Джаз есть джаз.
Пели не все. Музыканты стояли неподвижно, маэстро скучающе ходил сзади. Вот она, лажа. Живые уличные концерты. Ну почему надо постоянно врать? Ольга с грустью смотрела на совсем юного и маленького участника проекта – Влада. Любимец девчонок, на улице он был совсем маленьким, совсем еще ребенком. И это было видно, и при всем желании нельзя было даже сказать, что это парень. Это был мальчик. Маленький, совсем мальчик. Он не смотрелся даже на свои 15 лет. 13… Нет… 14… максимум. Он сам тоже чувствовал себя неловко, суетился, бегал, размахивал руками.
В жизни, на улице, рядом – вся компания звездного зарекался, производила еще более странное впечатление, чем на экране. Там, в плоскости, они, хоть и отличалась по возрасту, по опыту, по мировоззрению и интересам, – но это не так бросалось в глаза…
И вот музыканты оживились. Маэстро встал к инструменту. К микрофону подошла Настя. Поверх платья был наброшен мужской пиджак. Она усмехнулась, как нашкодивший ребенок, случайно выскочивший вместо отца на сцену. Она взяла микрофон в руки. Волосы, черные как смоль, были гладко зачесаны назад и собраны в красивый пучок. Это было не модно сейчас. Впрочем, возможно, и модно снова. Когда-то двадцать лет назад девушки часами просиживали перед зеркалом, чтобы сделать ровный и четкий узел, сформировать его шпильками и расческами. Сейчас это могли быть просто накладные волосы. Шпильки, черные огромнее каблуки, на которых она ковыляла на полусогнутых, еле-еле, делали ее неотесанной и нелепой, деревенщиной, случайно попавшей в Москву на звездное зазеркалье. Оставалось удивляться – кто постарался и похлопотал за такое сгорбившееся, спотыкающееся, смешное и чудное создание.
Раздались первые аккорды, и она пропела первую фразу. Сняла пиджак и кинула его прямо на пол, на сцене, перед собой, себе под ноги, оставшись стоять в шелковом красном платье. Тоненькие лямочки казались кровавыми следами разрезов.
С первыми звуками что-то срезонировало. Ольга улыбнулась и уставилась на девочку,