Первый воин. Рина ТиловаЧитать онлайн книгу.
Ты хотел, чтобы всё, что с нами произошло, оказалось кошмаром, чтобы мы проснулись в другом месте в другое время.
– Это я позвал его в кофейню, – неожиданно признался сосед. – Я курить бросил, а кофе помогает не сорваться.
– И я добровольно пошла в магазин сладостей. Думаешь, он на тебя злится? – я вновь вспомнила лицо Ангела, только теперь уже на крыльце, умиротворённое и счастливое.
– Думаю, он бубнит, что я дубина стоеросовая и у меня ноги до того были кривые, а теперь совсем, – парень улыбнулся сквозь слёзы.
– Как ты узнал? О том, что Арсений… – мы смотрели друг на друга с противоположных коек палаты интенсивной терапии.
– Спросил у медсестры, которая ставила тебе капельницу. У той, что болтливая.
– Ты можешь сейчас загрызть самого себя, – сказала я соседу, – но это никому не поможет. Ты можешь пытаться сделать всё, чтобы стать достойным шанса, но, боюсь, твоей планке не будет предела.
– Ты так легко об этом говоришь, – в голосе Игнатова-не-родственника, даже послышались лёгкие нотки зависти.
– Казаться не значит быть, – сказала я и отвернулась к стене.
Этому белому потолку палаты интенсивной терапии хватит на сегодня откровений.
Глава 4
Утром нас с соседом расселили по разным палатам. Меня на удивление разместили в «одиночной камере», причём обстановка в этой камере посолиднее, чем во всей нашей с мамой квартире. Я даже на всякий случай уточнила у медсестры, не перепутала ли она чего и не выльется ли потом эта оплошность нам с мамой в копеечку. Девушка лишь проверила какие-то бумажки и сказала, что всё верно: Игнатова Александра Константиновна, палата номер шестнадцать.
После обеда пришла мама, принесла мне удобную домашнюю одежду, старые запасные очки, принадлежности для умывания и душа, пакетик сладостей и небольшой скетчбук.
– Мам, мои вещи и документы, я всё потеряла, даже паспорт, а студак с проездным лежали в заднем кармане джинсов, – стыдливо призналась я, переодеваясь в пижаму.
– Мы это уладим, Аська-Колбаська, – с улыбкой ответила мама, аккуратно складывая больничный халат и ночнушку. – Ты как себя чувствуешь, голова больше не кружится?
– Нет, иди обниму!
Ольга Александровна улыбнулась и широко распахнула объятия. Я стиснула её изо всех сил, чтобы доказать, во мне их предостаточно, чтобы забрать все её страхи и сомнения. Мама звонко рассмеялась в голос. Прекрасный звук, означающий, что теперь мы со всем справимся, теперь мы можем свернуть горы.
– Всё-всё, верю, мой слоник-крушитель вернулся!
Я опрометчиво ослабила хватку, а мама ловко ущипнула меня за щёчки, и снова разряд молнии, сноп разноцветных искр в глазах и карусель смазанных картинок. Загородная трасса, слепящий свет фар, силуэт мужчины в тёмном костюме, голос дяди Пети. Стоило зацепиться за смутно знакомый образ, и картинка выстроилась из разрозненных вспышек, словно пазл. Дядя Петя – гораздо моложе, чем сейчас