Тени в темных углах. Гроза над крышами. Александр БушковЧитать онлайн книгу.
Лекари…
– Вижу, знаешь. Далее.
– Выше пребывают благородные Дворяне, не имеющие титулов. Над ними – Дворяне титулованные, и на самой вершине – светлое величество король с фамилией.
Он помолчал. Как и ожидал, последовал не лишенный вкрадчивости вопрос:
– А выше?
Тоже не мозголомка!
– Выше, в неизреченной высоте, – Создатель наш, Творец всего сущего, живого и неживого, разумного и неразумного, растущего, бегающего и ходящего…
Он долго еще излагал Учение, не забыл упомянуть, что Служители Создателя, из каких бы ни происходили, приравнены к благородным нетитулованным Дворянам. На сей раз Брюзга его не прерывал – какие могут быть прерывания, когда излагается Учение?
– Ну что же… – заключил Брюзга. – В твоем Школариуме, я погляжу, дело поставлено лучше, чем в иных некоторых, к коим мы еще присмотримся пристально… Будут ли вопросы, собратья?
К некоторому удивлению Тарика, рот раскрыл Никакой:
– А скажи-ка, Школяр, какая разница между, скажем, графом и графиней?
Тарик ответил без промедления:
– Графиней в женском роде именуется благородная дама, до замужества титула не имевшая, но вышедшая замуж за обладателя такового. Благородная девица, обладающая наследным титулом, именуется в мужском роде «господин граф», каковое наименование сохраняет и в том случае, когда выходит замуж за обладателя иного титула либо не имеющего такового. То же касается девиц и дам, получивших титул в пожалование от светлого короля. Сему установлению не подлежат члены королевской фамилии, где принцами именуются персоны сугубо мужского пола, а принцессами – сугубо женского.
И замолчал, подумав ехидно: «Что, выкусил?»
– Кто родитель? – спросил толстяк.
В Школариуме таких вопросов не задавали: Титоры и так знали, кто у кого родитель… но может, на квартальных испытаниях так и положено? Тарик ответил чистую правду:
–Лавочник, ваша ученость, мясник!– И не без гордости добавил:– Лавка под золотым трилистником[9] с грамотами на торговлю копченостями и холодцом.
– И сосисками торгует?
– А как же, ваша ученость. И перчеными, и с молотым орехом, и с прочими всевозможными приправами. У лучших колбасников и коптильщиков квартала берем.
– И где помещается лавка родителя?
– В Гиацинтовом переулке, ваша ученость, под нумером шестнадцатый и вывеской «Дедушкины яства».
– Это ж в двух шагах от меня! – воскликнул Пузан, расплывшись толстощеким лицом. – А я как-то не заглядывал в Гиацинтовый… Нужно будет кухарку послать, непременно. Копченые перченые сосисочки – благолепно весьма, особенно с добрым жбаном…
– Гхм! – громко сказал Брюзга.
Именно произнес, а не откашлялся. Пузан чуточку смущенно замолк. Пожалуй что, вопросы таковые к испытаниям и в квартале не относились… и Тарик готов был побиться об заклад, что у папани вскоре прибавится покупатель, причем из тех, что берут помногу.
– Ну
Лавки с оловянным трилистником посещаются только Цеховыми. Лавки с медным трилистником – всеми прочими, кроме дворян. Лавки с золотым трилистником – и дворянами (как просто гербовыми, так и титулованными).