Русская война. 1854. Книга 5. Сергей СавиновЧитать онлайн книгу.
это значение?
– Полковник Щербачев не оказывает сопротивления, и он сам следует в столицу, – поручик Доманов отвел взгляд. – Не вижу возможности выполнить приказ, генерал. Готов отправиться на гауптвахту за несообразительность и нерасторопность.
– Поручик Толстой, – Кирьяков кивнул еще одному боевому офицеру, стоящему рядом. Артиллерийские погоны, короткие усики и бакенбарды совсем не выдавали в молодом франте будущего писателя. – Вы-то сможете выполнить приказ?
– Никак нет, – тот вытянулся во фрунт. – Полковник уже делает то, что должен. Не вижу возможности исполнить приказ генерала и не нарушить монаршью волю. Готов понести наказание и отправиться в действующую армию искупать свою вину.
Лев Николаевич в отличие от первого поручика решил просить что-то большее, чем гауптвахту.
– В действующую армию? – Кирьяков внимательно посмотрел на молодого офицера. – А разве не вы рассказывали свои товарищам об ужасах войны и даже какие-то повести об этом готовили?
– Рассказывал, готовил, – Толстой ничего не отрицал. – Но я тут поговорил с парой офицеров, прибывших с передовой, и понял, что ошибался.
– Война не так страшна?
– Война страшна всегда. Но если ты сражаешься не чтобы она продолжалась, не ради славы, а ради мира, чтобы эти ужасы не коснулись обычных людей, то это большая разница.
Мне стало очень интересно, с кем это граф успел так продуктивно пообщаться, и тут из рядов окружающих Кирьякова офицеров выступил Горчаков. Александр Михайлович выглядел очень задумчивым, словно тоже хотел что-то проверить. И увиденное ему не понравилось.
– Василий Яковлевич, – аккуратно позвал он Кирьякова. – Я знаю о приказе моего двоюродного брата, Дмитрия Михайловича, и знаю, что он исполняет волю государя так, как ему кажется правильным. Но мы с вами не обязаны следовать каждой букве его приказания, если при этом будет выполнен дух.
– Вы не обязаны, а я – боевой офицер, – Кирьякову не нравилось то, что ему поручили, но он собирался выполнить приказ.
Почти как на Альме. Возможно, не очень талантливый и умный, но храбрый и упертый. Тогда он до последнего лично прикрывал отход войск, а тут был готов выполнить приказ, который не принимал ни один из его подчиненных. И кто-то другой мог бы делать это ради каких-то карьерных перспектив, но я не видел предвкушения в глазах генерала. Только страх: он ведь верил, что я вернусь, верил, что ему придется ответить за это решение, и все равно не отступал.
Как недавно Горчаков задумался о чем-то своем, так сейчас и я по-новому посмотрел на его слова о русском обществе. Ведь Кирьяков такой не один… Упрямый, храбрый, который, если решит, будет бороться с чем угодно. До самого конца.
– Господа, давайте заканчивать, – к разговору неожиданно присоединился Меншиков. Александр Сергеевич выглядел немного помятым, явно собирался в спешке, но, главное, он появился как нельзя вовремя, а значит, Митька передал ему мое сообщение.
– Ваша светлость, у меня приказ… –