Путь в тысячу пиал. Валерия ШаталоваЧитать онлайн книгу.
не Джэу.
Она стиснула зубы, но все же поспешно вскочила на ноги и согнулась в поклоне, так, чтобы вошедшим была видна лишь ее макушка, а не лицо.
«Хоть бы обошлось…»
Увы, ее хитрость не сработала.
– Кто это у нас здесь?
Ссориться с воинами было неразумно, хоть от одного их вида злость внутри Джэу клокотала, как лава в горе Ундзэн. Так что она выпрямилась и спокойно прижала руки к груди.
– И тебе светлого утра, кушо́г Намга́н, – не поднимая взгляда, произнесла она, но не отказала себе в удовольствии добавить мысленно: «Чтоб ты сдох, грязный чурбак».
– Оно перестало быть светлым, как только я увидел твою жуткую физиономию, сморщенную, как подмышка обезьяны.
Раздались негромкие смешки, и, бросив быстрый взгляд перед собой, Джэу увидела, что несколько монахов-воинов из группы остановились, чтобы послушать намечающуюся перепалку.
– Похоже ты немало знаешь об обезьянах, уважаемый. Их случайно не было у тебя в роду?
По стоящим воинам вновь прокатилась волна приглушенных смешков.
– Ах ты… – Лицо Намгана, и до того раскрасневшееся после тренировки, побагровело. – Кусай воздух сколько угодно, безродная псина.
– Ты уж определись: собака или обезьяна? Тебя послушать, так я вылитая пэн-хо́у – дух тысячелетнего ка́мфорного дерева.
Намган осклабился, и Джэу поняла, что допустила ошибку.
– Пэн-хоу? Уродец из легенд Ла́о с телом собаки и лицом человека? Ну надо же, какие удивительные у тебя познания. Н-е-ет, в твоем случае все совсем наоборот: тело-то человека, а вот лицо… – Он сделал многозначительную паузу, а парни позади него, посмеиваясь, стали предлагать свои варианты, один другого противнее. Расплывшись в довольной ухмылке, Намган добил: – Вместо того, чтобы слушать тупые сказочки тупых варваров Лао, лучше б потрудилась выучить тхибатский алфавит, дуреха.
Теперь уже щеки Джэу вспыхнули от злости – на тхибатском она и правда до сих пор читала с трудом. Да и когда бы ей было практиковаться? Между оттиранием присохшего жира от котлов и дроблением жареных ячменных зерен?! Мерзавец Намган знал ее уязвимые места.
Створки ворот лязгнули, и во внутренний двор гомпа вошел еще один человек, при виде которого Джэу напряглась сильнее. Задержавшийся монах-воин, на полголовы выше прочих – кушог Рэннё. Он никогда не задирал ее, как Намган и другие, но от него всегда исходили такие ледяные волны презрения, что Джэу словно ощущала их физически. Вот и теперь, несмотря на жару, по спине пробежал холодок.
– А Рэннё, вот и ты! Опаздываешь на представление! – хохотнул один из парней. – Что, старик заставил тебя накинуть лишний круг по тропе?
Рэннё едва заметно кивнул на заданный вопрос и окинул взглядом внутренний двор, отмечая, где стоит каждый из присутствующих, и лишь Джэу удостоил привычным безразличием, словно она пустое место.
– С лучшего из нас – и спрос больше. – Один из монахов, стоящий ближе